Я подумала, что остаться еще на одну ночь в доме Трегубова нельзя ни в коем случае. Слишком много здесь происходило опасного и трудно объяснимого.

    Получалось, что ничего волшебного со мной не произошло, а было обычное покушение.

    Я проверила, крючок, привязанный к проушине лентой, его неведомые злоумышленники открыть не смогли, значит, пока прямой опасности нападения не было. Успокоившись за свою жизнь, я решила лечь досыпать. И еще мне нужно было придумать, как уговорить Алешу поскорее вернуться в город.

    С закрытыми окнами в спальне было душно, но мне так хотелось еще раз посмотреть чудесный давешний сон, что я опять забралась под пуховое одеяло. Однако, как я ни старалась, больше ничего интересного мне не приснилось.

    Глава 18

    Весь этот день в Завидово было тихо и спокойно. Дворовые после вчерашнего праздника бродили по дому как сонные мухи. Костюков, когда я зашла его навестить, с трудом открыл глаза, а Марья Ивановна так вообще не выходила из своей комнаты. Я с нетерпением ждала возвращения мужа, читала у себя в покоях, а когда выходила, старалась не задерживаться в безлюдных местах.

    Трегубов, как и вчера, не подавал признаков жизни, и я уже надеялась; что он смирился с потерей имения, и оставит меня в покое. Вскоре после обеда, в зале ко мне подошел Кузьма Платонович и, смущенно улыбаясь, передал просьбу Василия Ивановича, его навестить.

    -  Он что считает меня полной дурой? - удивилась я. - После того как он пытался меня сначала снасильничать, потом убить, думает, что я сама полезу к нему в лапы?

    -  Возьмите с собой пистолет, тогда он не посмеет на вас напасть, - предложил управляющий.

    -  Незачем мне к нему идти, - твердо, отказалась я, - говорить мне с ним не о чем, а если я ему нужна, пусть сам спустится в гостиную.

    Кузьма Платонович со мной согласился и пошел докладывать Трегубову, а я вернулась к себе. Самого Василия Ивановича я, честно говоря, не боялась, но моя защита пистолет, был разряжен, а как его зарядить я не знала.

    Не успела я сесть к окну и открыть томик своего любимого Карамзина, как пришел управляющий и сказал, что Трегубов согласен встретиться со мной внизу, в гостиной. Пришлось закрыть книгу и пойти на встречу.

    Я пришла первой и села возле дверей. Помещика принесли четыре лакея: те же, что и раньше. После вчерашних возлияний, они едва держались на ногах и когда спускались по лестнице, чуть Трегубова не уронил. Он вспылил, и разругал нерадивых холопов. Слуги сонно кивали головами и, не скрывая нетерпения, ждали, когда он их отпустит. Успокоившись, Василий Иванович поздоровался со мной со всей любезностью, на которую в тот момент был способен. В ответ я едва ему кивнула. Однако моя холодность Василия Ивановича нисколько не обескуражила. Он улыбнулся своей очаровательной беззащитной улыбкой и, осуждающе качая головой, посетовал, что я его совсем забыла.

    -  Ах, милая Алевтина Сергеевна, - с неподдельной печалью в голосе, сказал он, - если бы вы знали как я вас ждал все это время! А вы не нашли даже минутки навестить бедного страдальца!

    Я так удивилась и его тону и упреку, что не нашла что ответить и пожала плечами.

    -  Я знаю, вы на меня сердитесь, но право это совсем зря. Разве можно упрекать мужчину за то, что он влюблен в красивую женщину!?

    -  Наверное, нельзя, - помедлив, ответила я.

    -  Вот, вы сами со мной согласны, а при том продолжаете сердиться! Давайте поскорее помиримся и все забудем!

    Как ни наивна я была, но мириться с этим человеком после всего, что он совершил, не стала бы ни в коем случае.