Я закричала:

Коул качнул головой, как будто он был зол, а затем натянул мои любимые леггинсы. Входная дверь открылась, впуская пожарника в костюме.

— Ты здесь одна? — крикнул пожарник.

Я посмотрела в угол. Коула там не было.

Когда что-то загорается, можно сказать «Все охватили языки пламени» или «Все сгорело дотла». Или одновременно и то, и другое. Повсюду.

Все было просто разрушено.

Я сказала:

— Да.

Вот, что тебе не рассказывают о том, какого быть оборотнем.

Тебе не говорят, что тебе придется убегать из горящего здания в слишком тесных леггинсах с принтом радужных черепов, чтобы избежать привлечения к ответственности за поджег. Тебе не говорят, что добежав до машины, ты вспомнишь, что швырнул свои ключи в горшок с растением перед тем самым зданием, что только что поджег, и что тебе придется вернуться к месту преступления с такой осмотрительностью, которую только может иметь на три четверти взрослый человек в очень блестящих леггинсах, до того, как личные вещи будут обнаружены кем-то, кто назовет их «доказательства».

Тебе не говорят, что когда ты будешь со всей грацией и достоинством стоять на коленях в поисках ключей, то разорвешь по шву блестящие леггинсы от самой лодыжки прямиком к тому месту, что тебе дал Бог.

Тебе бы наверняка сказали, что пребывать на публике голышом — незаконно, если бы ты спросил.

Но тебе не говорят, как тяжело убегать от копов, когда ты только что побывал двумя видами животных в быстрой последовательности, а затем бежал до машины и обратно.

Тебе не говорят, что этот парень с длинными волосами попытается дать тебе свой номер телефона, когда ты будешь бежать сломя голову обратно на парковку самыми окольными путями, чтобы не привести копов к твоему мустангу, который, как теперь тебе кажется, лучше бы сгорел в последнем созданном тобой пожаре.

Тебе не говорят, как много людей начнут фотографировать на три четверти голого Коула Сен-Клера, бегающего по Санта-Монике.

Тебе не говорят, какими горячими становятся черные сидения на солнце, а ты сидишь на них без одежды или почти без нее.

Тебе не говорят, как даже несмотря на то, что ты не вспомнишь ничего из того, что случилось, пока ты был волком, ты будешь помнить взгляд на лице твоей уже-бывшей-девушки до этого и сразу после до конца своих дней.

Тебе не говорят ничего. Хотя нет, это не так.

Тебе говорят: «Давай, будь волком. Ты искал что-то целую вечность, и это, парень, именно то, что тебе нужно».

f♮ live: Сегодня с нами молодой Коул Сен-Клер, бывший солист Наркотики. Он был на нашем шоу пять недель тому назад, сразу после того, как заключил контракт с Бейби Норс из SharpT33th.com. Мне послышался коллективный вздох? Не беспокойтесь, он, кажись, выжил. Ты как раз закончил с альбомом, так?

коул сен-клер: Ага.

f♮ live: Как ты оценишь этот опыт по шкале от одного до десяти?

коул сен-клер: Где-то между Ф и гидрой.

f♮ live: Такую математику я и ожидал от рок-звезд. До того, как мы вышли в эфир, ты сказал мне, что вам осталось записать всего одну песню. Что потом?

коул сен-клер: Это ты мне скажи.

f♮ live: Ты кажешься таким уставшим от жизни. Как тебе Л.А.? Останешься у нас?

коул сен-клер: Я люблю Л.А., но я все испортил. Не думаю, что это сработает.

f♮ live: Ты испортил гораздо меньше всего, чем большинство из нас ожидало.

коул сен-клер: Ну что могу сказать, я изменился. Мы послушаем отрывок этого трека сейчас?

f♮ live: Вы, жители Восточного Побережья, вечно спешите.

коул сен-клер: Не думаю, что я на самом деле житель Восточного Побережья.