Изменить размер шрифта - +
Лариса Викторовна ведь не врала. Кирилл не хотел ребенка.

— Захочет! — отрезал Громов. — Прекращай терзаться. И… спать уже ложись, а? Поздно ведь.

— А вы уйдете? — отчего-то забеспокоилась девушка. Глеб Николаевич замер. Посмотрел как-то так… странно. Наташа никогда не видела, чтобы так обычные люди смотрели. Наверное, она опять что-то не то сказала.

— Да нет. Побуду с тобой. Пока ты не уснешь. Да?

— Ага, — согласилась Наташа, как будто это было нормально. Впрочем, откуда ей было знать, что нормально, а что нет… Она и не задумывалась об этом. Просто улеглась на подушку и закрыла глаза, наслаждаясь покоем, который от него исходил.

 

Глава 5

 

В палате было темно. Только желтый свет уличного фонаря проникал сквозь прорези жалюзи и ложился на пол тонкими чуть колеблющимися пластинами. Можно было, наверное, уходить. Даже нужно… Наташа спала, подложив руку под голову и чуть приоткрыв губы. А у него было много дел, которые нужно было решать прямо сейчас, что называется — по горячим следам. Но Глеб почему-то не торопился. Смотрел на нее, игнорируя все запреты, воспаленными, но уже привыкшими к темноте глазами.

Что он будет делать? Ну, вот разберется со всем. Вытащит Кирилла. Из больницы и из проблем, в какие бы только этот придурок не вляпался… А дальше? Дальше-то что? Отдать Наташу сыну? Никогда. Не оценит тот ее по достоинству. И пусть Громов не знал наверняка, что его отпрыск за человек — о самом главном он мог судить с полной уверенностью. Тот не достоин такой женщины. Хотя бы потому, что из- за собственной дурости подвергнул ее опасности. Её и своего еще не родившегося ребенка. Разве это мужик?

Коротко тренькнул телефон. Наташа зашевелилась. Перевернулась на спину, но не проснулась. Спала она в трикотажной пижаме. Сбившаяся тряпка обтянула красивую девичью грудь. Глеб зажмурился, не в силах справиться с волной острой, болезненной в ней нужды.

Хотелось коснуться. До зуда в руках хотелось. И то, что пока Наташа была для него под запретом, ровным счетом ничего не меняло. Его тело, его душа, вся его мужская сущность тянулись к ней. Единственной. Никогда такого на его памяти не было. Ни с одной. Хотя женщины на пути Глеба Громова не переводились. Ему и делать ничего для этого не надо было. Они к нему сами липли, на уровне инстинктов готовые склонить голову перед самым сильным, самым выносливым самцом в стае.

Соберись, Громов. Телефон… Тебе нужно взять трубку. Но сначала оторвать себя от девчонки и убраться к чертям собачьим, чтобы ей не мешать.

Громов провел руками по лицу, стряхивая наваждение, и, напоследок обернувшись, вышел прочь из палаты.

— Да, Мат… Что там у вас?

— Не телефонный разговор, Глеб Николаевич. Вам бы подъехать.

Громов выругался под нос. Если уж его зам не хочет ничего говорить по защищенной, в общем-то, связи, то дело — действительно дрянь.

— Сейчас буду.

В офисе, естественно, не было никого. Только его ребята. Матвей и еще один парень. Глеб кивнул заму, приглашая вслед за собой в кабинет. Поставил захваченный с собой термос на стол, уселся в кресло.

— Ну? Говори. Не тяни.

— Вляпался этот парень по самое не горюй.

— Да это я уже и сам понял. Давай к деталям.

— Ну, что… Как я и думал. Приторговывают в этом клубе наркотой. Но и это только вершина айсберга.

Громов прикусил щеку. Открыл крышку и налил в две больших кружки ароматный, уже порядком остывший кофе.

— Этот Кирилл… он с серьезными людьми связался. Взял товар на распространение… Довольно крупную партию, ну и ни денег, ни товара.

— Постой.

Быстрый переход