|
Эрни и Билл получили по винтовке. Эрнесто разжился многозарядным дробовиком с рычажной перезарядкой. Типа Винчестер с какими-то цифрами. Короче, та дура, которую Шварценеггер пользовал во втором Терминаторе. Только с прикладом и ствол подлиннее. Курт смотрел как всегда равнодушно. Ему огнестрел никогда не нравился. Эрнесто Эванс, улыбаясь, вручил также револьвер и коробку патронов. Игрушка была красивой, блестящее никелевое покрытие, щёчки на рукояти из кости. Длинный ствол, приличный калибр, никак не меньше десяти миллиметров. Заряжался он, как наган, путём открытия дверцы на барабане. Не самый удобный способ, но сойдёт. Мексиканец был так счастлив, словно поимел всех ведьм на болотах. Затем вскрыли ящики. В одном лежали патроны к винтовке, обычные с закраиной, как у трёхлинейки. Отличались только тупыми безоболочечными пулями. Навскидку, их было сотни четыре, расстрелять столько из трёх однозарядных винтовок — задача непростая. Затем пришёл черёд второго ящика. Там лежали патроны к дробовику. Двенадцатый калибр или его местный аналог. Но это было не всё содержимое ящика. Нашёлся подарок и для меня. Сверху в разобранном виде лежала двустволка. Совсем как та, из которой я убивал оборотней, но только современного вида. Да, именно, переламываешь, вставляешь патроны, захлопываешь, взводишь курки и готово. Стволы были короткими, ещё короче, чем у предыдущего. Приклад был тоже меньше. Стрелять от плеча будет неудобно, потому как руки у меня длинные, но научусь. А патроны были разными, пуля, картечь, картечь с серебром. Правда, в картонных гильзах, что было не очень практично, но выбор невелик.
— Были ещё гранаты, — добавил Эванс, — вроде, даже неплохие. Упакованы слишком плотно, не стал вскрывать ящик, потом на складе получим. — Надо будет патронташ и чехол, — сразу заявил я. — Иди в мастерскую, там сошьют. И ты, — он показал на мексиканца, — тоже сходи, пусть сошьют нормальную кобуру на ремень, нечего ствол в штанах таскать, ещё член отстрелишь. Эрнесто, получивший больше всех и уже засунувший револьвер в штаны, немного смутился. — Вы, парни, — сказал он близнецам, отсчитывая патроны, — со мной на прогулку. Стрелять будем учиться. На этом раздел добычи закончился, делить было больше нечего, без подарка остались только сам командир, у которого с вооружением и так порядок, да ещё Курт, которому было всё параллельно. Да и арбалет его мог вполне поспорить с винтовками, как в дальнобойности, так и в пробивной силе. Прихватив близнецов, командир удалился за пределы крепости. Отошли они, по-видимому, достаточно далеко, так что выстрелов слышно не было. А мы с Эрнесто посетили мастерскую. Работали здесь человек семь-восемь, но были это мастера широкого профиля, они чинили оружие, форму, сапоги, шили что-то на заказ, подгоняли доспех по фигуре. Моя просьба их не удивила, сказали к вечеру подойти. А один проворный паренёк, покрутившись около меня, быстро снял мерки. До вечера было ещё долго, поэтому мы вернулись в казарму. Эрнесто отправился в спортивный уголок, где взялся за гантели, а я решил потренироваться с новым оружием. Ружьё нравилось мне всё больше. Весило мало, перезаряжалось быстро, выхватывать легко из любого положения, наконец, оно просто красиво. Неизвестные мне мастера определённо вложили душу в это изделие. Скоро вернулись парни со стрельбища. На мой вопрос, как всё прошло, Эванс бодро ответил: — Парни дело знают, да и винтовки не подвели, ожидал худшего. Это ведь не импорт, местное производство, только капсюли в патронах привозные, даже порох свой. С этими словами он присел на кровать и, развернув перед собой кусок ткани, начал разбирать оружие для чистки. Тем же занялись и близнецы. То, как привычно они это делали, подтверждало, что с оружием ребята знакомы давно. Видать, покойный отец научил. На свою голову. |
