Девушка все писала тайные знаки на левой ладони Сына Вождя, но к счастью в правой руке он все еще держал данную ему красавицей бумагу. Обращение Андропова к советским призывникам было успешно использовано именно так, как предполагала колдунья. Ни девушка, ни вымытый недавно Соней Семеновной пол не пострадали. Чего не скажешь о листке «Приветственное слово к советским призывникам от генерального секретаря ЦК КПСС товарища Андропова» от 30 марта 1983 года.

Сын Вождя VIII

Еще три дня Сына Вождя везли куда-то в железном самоходном ящике на колесиках.

Потом его высадили в большом русском ауле, который превосходил размером даже «город Троцкий». В очередной каменной юрте, куда затолкали Фаргнорта, тощий человек в зеленом долго ругался на тех, кто привез Сына Вождя:

— Это откуда? Из соседней республики что ли? Не возьму! Едьте назад к своему Морску Моржаевичу, блять. От вас одни дикари, отморозки и каннибалы приезжают. На прошлой неделе тут один ваш лейтенанту ухо отгрыз, а год назад другой мудак вообще по пути убил трех сослуживцев, вырезал им желудки и стал жрать из них полупереваренную тушенку. Не возьму! Хули у вас в республике до сих пор своего сборного пункта нет?

Русские долго и злобно ругались, потом Фаргнорта схватили и попытались обрить ему волосы на голове.

Здесь Сын Вождя в первый и единственный раз затеял драку с русскими. Фаргнорт с уважением относился к чужим культурам и традициям, но бритая голова — это уже позор за пределами любых понятий о чести. У степняков волосы сбривают только преступникам и больным, которые признаны «несуществующими», не защищены никаким законом, и которых любой имеет право убить. Фаргнорт испугался, что за провал ритуала инициации его тоже записали в «несуществующие». Но, несмотря на яростное сопротивление, русские сильно избили Сына Вождя, а потом схватили его и все равно обрили ему голову.

Затем у Фаргнорта опять отобрали его одежду, на этот раз навсегда, своей одежды он никогда больше в жизни не видел, зато ему сразу же выдали новую. Одежда была зеленая, Сын Вождя уже убедился, что это любимый цвет у русских. Еще она была велика по размеру и висела на Фаргнорте мешком. Сапоги, которые русские дали Сыну Вождя, тоже оказались велики. Но это ничего. Как знает любой охотник, слишком большая обувь — плохо, но тесная обувь еще хуже.

Потом Фаргнорта покормили какой-то гадостью, еще день везли по лесным дорогам, а потом посадили в чрево большого железного чудовища, которое как теперь узнал Сын Вождя называется «поезд». А железные ящики, из которых состоит поезд, зовутся «вагон».

Вагон, куда посадили Фаргнорта, был разделен стенками на маленькие отсеки с полками, он был похож на столь любимые русскими «шкафы», которыми они обставляют свои юрты. Только в этом вагоне-шкафу хранились не вещи, а молодые мужчины, которых всех везли в «советская армия».

Вождем вагона был очень грустный человек с усами и тремя маленькими пятиконечными значками на каждом плече.

— Вот этот со мной поедет, — сказал он, как только увидел Сына Вождя, — Сразу видно, что Морск Моржаевич прислал. Потенциально опасный тип. А то у нас тут был год назад инцидент с сыном министра. Тоже из вашей республики. Ты случайно не сын министра, а? Впрочем, ты больше похож на сына вождя...

Сын Вождя ничего на это не ответил, потому что не знал русского языка и совсем не понял, что ему говорил человек со значками на плечах.

— Ты главное никого не убивай, хотя бы до прибытия к месту несения службы, — попросил Фаргнорта грустный человек, — Хотя меня можешь убить, если хочешь.