— А ты не ершись! Если я по-хорошему пока решил говорить с тобой, то должен понимать, что могу изменить свое решение, — сказал я, резко став серьезным.

— Хорошо, но я уже рассказал все, что знал, — Стазисразвел руками.

Действительно, не понадобились пытки, пока, не понадобились. От идеи помучить булгарина я не отказался. Но тот сразу начал говорить, уверяя, что все сказанное правда. Так что сперва я захотел послушать Стазиса, ну а после… Вновь послушать Стазиса, но уже когда он не сможет думать, а будет только говорить. Стазис… интересное имя, словно учебник по физике листаю.

— Что ты решил по моей судьбе? Пять сотен гривен за меня дадут, если только не станешь рассказывать обо мне князю, а передашь моим родственникам. И еще сто гривен дарую, если расскажешь, о планах Юрия Ростовского, ну и что это за Братство вы такое создали, — с лукавой ухмылкой говорил булгарин.

— Хлясь, — хлесткий удар свалил, сидящего на лавке булгарина.

— Ты, сучий потрох, кому сейчас предлагаешь предательство? — деланно взъярился я. — Просил, кабы не пытали, но принимаешь доброту за слабость?

Предложение щедрое, на самом деле, но стоит ли оно потери всего. Не нужно в такие игры играть, чтобы получить пять сотен гривен, но потерять все земли. Но это так, из рационального. Но есть и иное… Чудак я — родину люблю, пусть даже и в прошлом.

— Я много серебра тебе предложил, боярин, ты столько на своих землях за год только и возьмешь, — говорил Стазис, сплевывая кровь.

— Еще раз плюнешь в доме, который я занимаю, будешь больше битый, — сказал я.

Мы разговаривали в одном из непострадавших домов в деревне беженцев. Мне было обещано, что временный сруб в моей усадьбе будет поставлен на месте сгоревшего уже на днях. Сейчас там кипели работы по частичному восстановлению частокола и строительству избы, которая в будущем должна стать баней. Время и сил на строительство теремов не было. Вопрос с жильем все еще остро стоял и не только у меня лично, у большинства моих людей. Частью народ даже был отправлен на земли Геркула, бывшие вышатинские.

— Так ты говоришь, что эмир послал тебя, дабы учинить раздор между черемисами и русичами, стравливая нас? — спрашивал я, когда булгарин чуть отошел от удара.

— Я не говорил тебе такого, — неуверенно отвечал Стазис.

— Нет, ты говорил, когда рассказывал про жреца, — с уверенностью в голосе сказал я.

Допрос длился уже как часа три к ряду. Я старался применять навыки, которыми не то, чтобы владел, но принцип знал. Задавал вопросы, суть которых одна и та же, но они задаются с разной интонацией, иными формулировками, циклично повторяясь. Так я искал несовпадения и закономерности. Многое можно понять по мимике человека, по тому, как быстро он отвечает на тот или иной вопрос. Если быстро, но теряется при иносказательной формулировке, то, скорее всего, это заученные ответы.

Из того, что я узнал, мне стали понятны мотивы, почему булгарский эмир решил участвовать в делах Северо-Западной Руси, тайно, гадя не напрямую. Дело в том, что Юрий Владимирович готовит большой, так сказать «трудовой десант» в тот район, где в иной реальности располагался Нижний Новгород. Насколько я знаю, этот город должен был быть заложен сильно позже, в начале двадцатых годов следующего века.

Что же сменилось из-за моего участия? Смута в Киеве и масштабный набег половцев? Поэтому пришло много людей с юга Руси и Юрий Владимирович решил ими перекрыть самый удобный путь булгар на русские земли. Так что я ускоряю строительство Северо-Восточной Руси.

А еще новый город может сильно упорядочить торговые отношения булгар и русичей. Булгарские купцы не смогут ввозить контрабандно товары и скидывать их в Ростово-Суздальском княжестве в обход княжеской администрации.