Магичка отобрала мешок у барда, который совершенно не вовремя стал восхищаться чистотой и аккуратностью среза шеи, и кивнула на дверь.

— Уходи первым. У меня еще дела.

Рик снова нацепил на себя роль пьянчужки — мутные глаза, приоткрытый рот; поклонился, чуть не упав, и шатаясь, проследовал к выходу. Тео еще некоторое время посидела, цедя пиво, потом встала, расплатилась с Цыком, хоть тот и отказывался, как всегда, и вышла в ночь.

И тут же шустро вернулась, захлопнула за собой дверь, и прислонилась к ней спиной.

Цык, который провожал ее взглядом отеческой нежности, не успел отвернуться к начинающейся в углу драке, поэтому не пропустил столь странного поведения женщины. Поняв, что произошло что-то из ряда вон, он, не мешкая, вытащил большую сучковатую дубину из-под стойки и направился к магичке.

— Чц» о случилось?

— Цык, — укоризненно сказала Тео. — Ты мне не говорил, что я выиграла конкурс красоты Гнилого квартала.

— Чц» о?

— Там толпа поклонников, и все жаждут меня проводить.

Предоставив драке развиваться по всемирным законам развития драк, а именно — шириться, производя все больше и больше шума, магичка и Цык вышли на крыльцо таверны.

— Ну вот, что я говорила…

Снаружи стояла толпа человек в двадцать. Тео с ностальгией вспомнила старые добрые времена, случившиеся час назад, когда вокруг топталось всего три обитателя квартала, предлагая помощь и защиту.

— Чц» о за проблемы? — взревел Цык, который, как уже было сказано, испытывал самые трепетные чувства к Тео, вызволившей его как-то из одного щекотливого дельца. Сейчас он готов был драться хоть с четырьмя десятками врагов. Хотя, учитывая длину его дубины, махнуть ею пришлось бы всего ничего — раза три.

— Никаких проблем, Цык, — вперед вышел уже знакомый Тео главарь маленькой шайки, пытающейся «взять ее на нож» этим вечером. — Ждем… чтобы проводить.

— Не надо… — прошипела Тео, уже жалея, что затеяла то представление с вытаскиванием головы из мешка. Лучше бы шарахнула оглушающим заклинанием и ушла по крышам.

— Я сам ее провожу, — подозрительно глянув из-под густых бровей на соискателей внимания дамы, сказал Цык. — Ц» ебе куда? — спросил он уже у Тео.

— К Старику, куда ж еще, — тихонько ответила магичка.

Бормоча что-то вполголоса, толпа стала рассасываться. Цыка боялись не зря — в свое время он носил прозвище «Бешеный» и полностью ему соответствовал. Каждый из растворяющихся сейчас в проулках не раз бывал им выброшен из таверны — и по сломанным внутрь доскам противоположного, заброшенного дома можно было судить, с какой обстоятельностью и силой было проделано это действие. Дождавшись, когда последний «поклонник» исчезнет из поля зрения, Цык подхватил магичку под руку и потащил за собой вверх по улице — к логову Тода, по пути распекая, как нашалившую дочурку.

На этот раз с Мэри магичка не встретилась — к Тоду ее проводила уже знакомая по утреннему визиту старуха. Король Воров все так же кутался в шубу, однако в комнате был не один.

Худого, лысого человека с незапоминающимся лицом Тео сразу определила, как опасного. И на всякий случай, пусть и коря себя за нездоровую подозрительность, проверила магическим зрением. «Не Рик», — успокоено подумала она.

— А вот и дочурка моей подруги, — задребезжал Тод, выставляя из шубы корявый палец, чтобы указать им на Тео. — А это Огги.