- Текст закончен,- сообщил компьютер. Атлантида не сразу понял, что не услышит голоса в наушниках. Он сидел на кровати и смотрел прямо перед собой. И видел красные и синие плитки площади перед дворцом. И повсюду - черные осколки. И женщину в белом платье. И складки ткани колебал теплый западный ветер.

- Что вы думаете по поводу наших находок? - спросил он у сукки. Те переглянулись, и сукки Кай-1 сказал:

- Ребята переживали тяжелые времена.

- А я думаю, мы нашли кувшины, помещенные в Аид[ Аид - царство мертвых, рай.]. Подземное царство, где нет ни мучений, ни наград. Ничего. Но в местном Аиде нет и Леты, смывающей память о прошлом. Хотел бы я знать, как звучат кувшины, попавшие в Элизии.

- Или в Тартар[[ Тартар - ад.],-подсказал сукки Кай-1.

Платон хотел включить запись следующего кувшина, но отложил "смычок". Было слишком тяжело. Будто только что вернулся с похорон, но не выпил еще и не помянул. Зато выслушал много речей о том, каким хорошим парнем был покойный. Помнится, был такой у него знакомый... то есть едва знакомый парень. Сан Саныч. Астронавт на дальних рейсах, командир грузовоза. То есть Сан Саныч один на том корабле и летал. Дельный парень. Только почему-то поговорить с ним не получалось. Встретятся где-нибудь на пересадочной базе. Привет! - Привет! Ну, еще пара шуток, глоток текилы - и все. А ведь парень-то надежный, никогда ни перед кем шеи не гнул, и умница, и остряк. Одно слово скажет - все вокруг смеются. Говорят, была у него какая-то задумка насчет планеты Итака. И все хотел Атлантида поговорить, с ним по душам. И почему-то не поговорил... Не успел. Сгорел Сан Саныч вместе со своим грузовозом. Ничего не осталось. М-да... А теперь уже не поговорить. У людей нет погребальных кувшинов. А еще Сан Саныч слово умел держать - обещал груз подбросить по дороге - непременно подбросит, нигде не затеряет. Выпить любил. Почему они не поговорили по душам, как этот к-хи со своим погребальным кувшином?.. То ли Платон боялся дерзкой его прямоты, то ли Сан Саныч Платона за дельного человека не считал?

А что, если один человек для другого - погребальный кувшин?

Глупые какие-то мысли. И совсем не аристократичные. Без легкости. Без иронии, без полета. Ясно, что срочно требуется выпить. Рассольников вытащил из багажа бутылку текилы, отправился в столовую и развязал Андро. Разрезал лимон. Налил себе и ей. Насыпал соль на руку. Она тоже насыпала. Выпили, долго сосали четвертинки лимона. Будто не было меж ними смертельной схватки, будто они, как прежде,- друзья.

- Сходи в туалет,- предложил Атлантида.

- Будешь меня сопровождать? -спросила она, вытирая лицо мокрой тряпкой-кляпом.

- Нет. Рискну отпустить тебя одну.

- Глупо, Платон. Ты ведешь себя глупо, и сам не понимаешь - насколько. Хочешь, я дам тебе совет? Возвращайся на Ройк. А лучше на свою Землю-дубль. Сегодня же. Сейчас. Забирай своих друзей сукки - и вперед.

- Иди лучше в туалет, пока я не передумал,- усмехнулся Платон.

Он вышел на двор. Андро никуда из дома не денется. А ему надо немедленно подышать воздухом и подумать. Обо всех этих посланиях, заключенных в погребальных кувшинах, обо всех этих милостях, которые так хотели, но не могли оказать своим подданным короли Немертеи. Андро была права - отношения обитателей Дворца и простых жителей испортились к концу Четвертого царства. И причиной была краткость оказываемых милостей народу к-хи - так называли себя жители Немертеи.

Платон присел на камень возле бассейна. Казалось - бежал он всю жизнь, убегая не от других - от самого себя. И вдруг обнаружил, что бег кончился и он сидит, сжимая в руках погребальный кувшин, а там чья-то жизнь, рассказанная на чужом языке. А ему почему-то кажется - его собственная. Вся жизнь, нашептанная день за днем. Вокруг звучали голоса, и все требовали одного-милостей... как можно больше милостей... Он лихорадочно оглянулся, будто искал СВОЙ погребальный кувшин, чтобы сообщить ему нечто важное, нечто последнее и.