— Нно, милай! — слышится от передней теплушки. Глаша сидит верхом на лошади. От хомута к буферам тянутся веревки. Лошадь осторожно ступает по шпалам и тащит за собой вагоны.

Впереди железная дорога делает поворот вправо, а занесенная снегом проселочная дорога устремляется влево, огибая болото.

Ласково похлопав лошадь по крупу, Глаша говорит:

— Отсюда до станции — рукой подать!..

Усталые кони несут всадников по заснеженной дороге.

Впереди на взмыленном жеребце — батька Хмель. Слева от него — верзила.

— Куда их черти занесли! — ругается батька.

— Уклон! — объясняет верзила. — Могут аж до той станции докатиться! — Он указывает вперед и спрашивает: — Нагрянем?.. Аль ночи дождемся?.. Это ведь не Уречье — узловая!.. Как бы не нарваться…

— С ходу разгромим! — запальчиво говорит батька. — Вот только лошадям передышку за мостом надо дать!..

Всадники мчатся мимо саней, оставленных ребятами у дороги.

Неторопливо вышагивает лошадь. Большие отороченные рыжей шерстью копыта отсчитывают шпалы.

Глаша мурлыкает про себя какую-то деревенскую песенку. Лошадь прислушивается, отогнув настороженное ухо, косит назад правым глазом.

— Скоро уже! — говорит Глаша. — Я и сенца с собой прихватила!.. Остановимся — получишь полную торбу!..

А сзади теплушек между Глебкой и Минькой идет свой разговор. У Миньки затекли руки. Он попеременно опускает вниз то левую, то правую и трясет ими в воздухе.

— Устал? — сочувственно спрашивает Глебка. — Отдохни… Я один потолкаю. Я — привычный!

Минька с облегчением снимает руки с вагонной рамы. Теплушки продолжают катиться с прежней скоростью. Он шагает за ними по шпалам, смотрит на колеса.

— Идут! Можно, значит, по очереди — один толкает, другой отдыхает!

Глебка обернулся, хотел что-то сказать, но споткнулся и упал.

А теплушки катятся и катятся с прежней скоростью.

Глебка и Минька удивленно смотрят на удаляющуюся стену заднего вагона.

— Глупо! — ворчит Минька. — Зря старались!.. И вообще… Все можно было сделать проще! Надо было нам с Глашкой доехать на санях до станции и рассказать… Оттуда бы паровоз или дрезину прислали за теплушками!

Глебка усмехнулся.

— Так я вас и отпустил!.. Я уже ученый! Когда нас отцепили, машинист тоже обещал приехать за нами… слово дал!.. Пошли!

И мальчишки стали догонять вагоны.

Матрос Дубок ведет отряд по лесной дороге. Большинство — с винтовками, но есть в отряде и пара «максимов». Два бойца тащат на плечах станки, два других — стволы с рубчатыми кожухами.

Рядом с Дубком идет проводник из местных жителей. Он в лаптях, в зипунишке, в рваной шапке-ушанке.

— Не сумлевайся! — говорит проводник Дубку. — Окромя моста, проезда нету. По железной дороге на рысях не махнешь — кони ноги поломают. В лесу — снегу по брюхо и болото… Один путь — через мост! Там их и встречать в самый раз будет!

— Сколько до моста? — спрашивает матрос.

— Ну… от силы — верста с гаком!

Дубок поворачивается к отряду.

— Поторопись, братишки! Устроим Хмелю опохмелку!

Стоят теплушки на железной дороге. Лошадь дергает из торбы сено.

В вагоне у печурки Глебка, Минька и Глаша аппетитно уплетают вареную картошку.