|
Эти инженеры — они ведь слегка безъязыкие. — Вот и благослови их, Клещ. В дверях стоял доктор. И глумился. — Ты, Ной? Жив еще, упырь бестолковый… — Сейчас меня зовут Пророк. — Ты… Марину помнишь? Странное у меня вдруг появилось ощущение, ребята. Просто убиться, до чего странное. Будто нет нас тут. Ни меня, ни Арабеллы. И «Скадовска» нет. И даже насчет всего Затона — большие сомнения. Есть только струна, натянутая до предела между Пророком и Клещом. А на этой струне крепится целый мир, общий для них двоих. Когда-то мир этот был намного полнее, им жил еще один человек, но… — Еще бы я ее не помнил, Клещ! — грустно промолвил Пророк. Стрелять начнут? Как-то я расслабился. Руку… ручонку… надо бы чуть-чуть передвинуть… чтобы жать на курок было сподручнее, если чё. — Ее нет уже. — Знаю. Пророк улыбается. И напряжение исчезает. Можно перевести дух, ребята. В каюте перестало пахнуть смертью. — Парню не забудь спасибо сказать, Клещ. Тим сегодня прикончить тебя не дал. — Вот совпадение, — хмыкает раненый сталкер. — И я его тоже. А имя, стало быть, уже поменял. Сотку — на Тима. Шустрый… Лучше ответь мне, Ной, это ведь ты бешеную ведьму тут пригрел? Твоя манера. Она тут чуть стрельбу не устроила. — Ты зачем безобразничаешь, дочка? — с укором спросил Пророк. — Я тебя на своей барже со всем скарбом приютил, а сам сюда переехал. Я тебе всё объяснил, Стрекоза. Я тебя три раза пристрелить не дал, а ты всё безобразничаешь… Вот, значит, как ее зовут на самом деле. Липовый матрикат засмущалась и буркнула: — Я тут, между прочим, не безобразничаю, а исполняю важное задание клана «Долг» по выявлению бандитского элемента. Клещ сдавленно хрюкнул на своем матрасе. — Паразиты твои «долговцы», что одну тебя тут оставили, — говорю я ей. — А я, между прочим, не девочка, и у меня, между прочим, есть связь. — Связи у тебя нет, Стрекоза. Как и у всех нас. — А вот и есть! Когда я сюда шла, предупреждение пришло: Лобан двигается к «Скадовску», и с ним еще восемь бойцов. Наверное, возглавил банду после гибели Репы. Вот я и боялась: не успею обезвредить… тебя… — Неужели… связь?! — вскакиваю я. — Лобан? — тревожится Пророк. — Запроси, дочка, где они сейчас. Отправляю на адрес Бункера: «Озёрскому, срочно. Гетьманов, Осипенко, Заяц, Жилко, французы и вся эскортная группа убиты. Малышев ранен, нужна помощь врача. Приз у меня. Информация о ключевом эксперименте Жилко у меня. Я на «Скадовске». Есть угроза нападения. Запрашиваю спасательную бригаду». Когда торопишься, слова то и дело выходят с нелепыми ошибками. Какого фига они вообще такие длинные на этот раз? — …удаление от группы Лобана — около шестисот пятидесяти метров. Быстро сокращается, — слышу я голос Арабеллы… то есть Стрекозы. — Вам надо уходить, ребята, — очень вежливо говорит Пророк. — И очень-очень торопиться. А я тут спрячу раненого и… На лестнице послышался грохот. Шпиндель, гребаный упырь, всё это время слушавший нас, на ходу переключал рысь на галоп, спасая жопу от появления новых нештатных отверстий. |
