Инопланетянка высказала все это громко, и если основная масса пленных в центре зала могла чего‑то и не расслышать, то четверо только что воскрешенных поняли все правильно. И когда их отвели к остальным, там сразу началось возбужденное шушуканье.

Мария Петровна сразу напряглась – и не зря. Эти высокоразвитые идиоты загнали в общую толпу не только женщин и детей, но также и силовиков, воскрешенных, очевидно, для допроса.

Еще одна инопланетянка со знанием русского языка немного в стороне допрашивала полковника Рысакова, на оживление которого пришлось потратить шестнадцать доз антидота – так его изрешетили голубым градом во время боя в служебных помещениях.

Как раз перед тем как его свалили, он успел перезарядить свой пистолет и теперь очень внимательно смотрел, как он покачивается у инопланетянки на поясе.

Она даже не удосужилась поставить его на предохранитель.

Полковник выглядел заторможенным, как будто еще не отошел от инопланетного наркоза, поэтому никто не ожидал от него такого впечатляющего рывка.

С криком: «Врассыпную!» – он ринулся на инопланетянку, как стремительный дикий хищник. Хлопнул пистолетный выстрел, и инопланетянка вскрикнула совершенно по‑человечески. На ее бедре растекалось мокрое пятно, и, наверное, была пробита кость, а это очень больно.

От боли она не могла как следует сопротивляться, и полковник привалился спиной к стене и стрелял по остальным пришельцам, прикрываясь ее телом.

В первом бою он пару раз попал пришельцам в грудь и голову и убедился, что они хорошо защищены. Однако с конечностями была совсем другая история.

Предположение, что это роботы, теперь можно было отбросить. Меткий полковник целился пришельцам в руки, норовя раздробить локоть или кисть, и лучше всего заодно с оружием.

Один раз это удалось в полной мере. Пуля, пробив кисть, угодила прямо в зарядный магазин деактиватора, и голубые шарики в изобилии высыпались прямо на рану.

А одной инопланетянке он случайно попал в живот и сам удивился, когда из раны хлынула кровь.

Оказывается, не у всех жизненно важные части тела были надежно защищены, и полковник даже успел подумать, что, возможно, разведчики призвали себе на помощь в рутинной работе по сортировке пленных каких‑нибудь бойцов вспомогательных войск, которым ни к чему бронежилеты.

Но размышлять об этом было некогда.

Полковник Рысаков сделал главное. Он отвлек на себя все внимание пришельцев, и тем было некогда разбираться с остальными пленниками, которые разбегались во все стороны.

Насчет того, что обнаженные люди менее склонны к побегу, пришельцы сильно ошибались. В наш век сексуальной революции, нудизма и разврата им на такие условности плевать.

Двое ментов и чекист Филатов мертвой хваткой вцепились в трех пришельцев, используя весь арсенал доступных средств рукопашного боя. Прежде чем их удалось утихомирить, они выиграли для остальных еще несколько драгоценных секунд

А Мария Петровна Богатырева, сжимая в руке бесценный инъектор, уже неслась по бетону летного поля к самоходному трапу, который стоял буквально в двух шагах от входа, неповрежденный и с ключом в замке зажигания.

Это был тот самый трап, который вместе с другими машинами использовали для перевозки пострадавших, и пришельцы не помешали Богатыревой домчаться до него на одном дыхании.

«Тарелки» у входа уже не было, но четыре аппарата висели по углам летного поля, и еще столько же барражировали на приличной высоте. Но как раз в эти минуты у них появилось много работы, по сравнению с которой бегство кучки пленных представлялось незначительной мелочью.

На Пулково с юга заходили многоцелевые истребители «Су‑35».

25

Решение сбросить на Пулково разведбат Псковской воздушно‑десантной дивизии было принято в Москве спонтанно, на волне разговоров о том, что нельзя позволить агрессорам высаживаться в Питере, как у себя дома.