– Привет, Клэй! – радостно прогремел гигант.

Доктор не сразу ответил на бурные приветствия, подумав, что время, за которое в Стармонте успели вырасти леса, совсем не коснулось Марка Уайта. Огромная борода и развевающиеся на ветру волосы не затронула седина, а походка стала еще энергичнее.

– Удивлен? Мне знакомо это чувство! – продолжал Уайт.

Форестер подошел к старому знакомому и пожал протянутую руку. С удивлением замечая искрящийся свет в голубых глазах великана, которые во время последней встречи не выражали ничего, кроме ледяного забвения, доктор тихо спросил:

– Сколько времени прошло, Марк, сколько лет?

– Это пятидесятый День Пробуждения.

Холодок пробежал по спине Форестера.

– Так называется день, когда система освобождает индивидов, готовых к самостоятельной жизни. Это настоящий праздник, и мы приготовили тебе сюрприз. Поедем вместе на Драконью скалу – Мэнсфилд уже там. Мы все ждем тебя – и Форд, и Грейстон, и Оверстрит – они пробудились год тому назад.

– А как же Джейн Картер?

– Ее там нет – Уайт разочарованно покачал головой. – Но мы обязательно присоединимся к ней – увидишь, в какую красавицу превратился этот грязный заморыш!

Форестер заметил восхищение, появившееся во взгляде Уайта, когда он заговорил о Джейн. Что же с ней сделала система?

– Думаю, она здорово выросла и повзрослела.

Если импульсы созидательной энергии, проходя через платиновые реле, исправляли любые повреждения человеческого тела и даже сводили на нет разрушительное действие времени… Неужели люди стали бессмертными?

– Присоединимся к ней? Где? – спросил он.

– В миллионе световых лет отсюда. Где‑то в галактике Андромеды – нашей ближайшей соседки. Джейн занимается изучением планет, схожих с нашей, для нового проекта колонизации. Она ожидает нас в точке, намеченной для организации первой колонии, – гигант совершенно спокойно, как о чем‑то само собой разумеющемся, говорил о расстоянии в миллион световых лет!

Форестер невольно вздрогнул.

– Андромеда! Далековато для колонистов!

Уайт радостно ответил:

– Расстояние нам не преграда. Единственная сложность состоит в том, что там гуманоиды не смогут помогать нам – родомагнитные лучи не достигают столь отдаленных точек. Так что первые поселенцы будут вынуждены обходиться своими силами.

– Невелика сложность, – Форестер нахмурился от минутного чувства необъяснимой радости Неожиданно для себя самого он сказал.

– Думаю, что захочу там остаться.

– И останешься. Именно поэтому мы попросили Айронсмита продержать тебя в системе так долго – чтобы натренировать тебя для будущей работы в колонии, – ответил Уайт.

У Форестера перехватило дыхание.

– Наше первое поселение, место для которого подобрала Джейн, станет новым системным центром. Там надо будет создать еще одно родомагнитное реле. Именно ты положишь начало распространению гуманоидов в Туманности Андромеды! Первые секции реле будут соединены и опробованы без помощи машин, а тебя выбрали на роль главного инженера‑родомагнетика.

Форестер пытался понять, почему все тело его непроизвольно напряглось и почему он едва не покачал головой в знак протеста. Он хорошо помнил времена, когда ненавидел гуманоидов и не доверял Фрэнку Айронсмиту. Но теперь, хотя воспоминания оставались довольно отчетливыми, владевшие им когда‑то эмоции растворились без следа. Это был лишь страшный сон, а теперь он закончился.

Раньше предложение помочь распространению гуманоидов на планеты иных галактик вызвало бы у доктора лишь приступ гнева. Теперь же, пожав плечами, будто бы стряхивая собственные сомнения, он размышлял о том, почему бы совершенным правилам Основной Директивы не действовать повсюду, где существует жизнь.