— С такими фантазиями ты далеко пойдешь, Амадей. Ты вовсе не похож на неудачника! Ты не против, что я зову тебя так — А-ма-дей?

— Все равно — любимец Бога. Я в самом деле удачник! Сумасшедший удачник! Ты — моя удача. Когда ты приедешь ко мне надолго, я покажу тебе Париж и Лувр — свой Лувр. Ты поймешь, почему твои, именно твои портреты будут висеть там.

Они лежали на продавленном тюфяке — голова Анны на его плече.

— Знаешь, чего я хочу? — хитро улыбнулся он.

— Конечно, знаю…

— Это всегда. А еще — хочу заглянуть в будущее, ну на чуть-чуть! Часто бормочу вот это:

— Верлен и я ответим тебе — дай ладонь… — Анна приподнялась, закинула за спину волосы. — Ты жутко, жутко талантлив… Нет — больше. Наверно — гений! И еще: ты существо из другого мира — не из богемного. Ты нежный, честный, в тебе нет краснобайства, зазнайства и злости по поводу запоздавшей славы.

— Это все написано на руке?

— Это все знаю я. И еще: ты слишком восприимчив… Ты не сильный, понимаешь? Не настолько, чтобы противостоять искушениям.

— О, нет! — Он рассмеялся, сверкнув великолепными зубами. — Женщины мало привлекают меня… Я совершенно сбрендил на своих рисунках и живописи. А скульптуры? Думаешь, зачем я рисую с тебя кариатид и леплю всяких химер? Я мечтаю оформить храм. В мраморе! Но он не будет похож на все знакомые нам. Он будет иной — ближе к Богу.

Анна вздохнула:

— Ты мог бы найти свою дорогу к храму… Но… Знаешь, твоя линия жизни похожа на линию жизни моего мужа.

— Это же очень хорошо! Вероятно, я тоже стану твоим супругом?

— Мы уже стали… Ты навсегда — мой! — Анна помрачнела. Такой знак на ладони она видела второй раз — линия жизни исчезала в самой середине, словно размытая. Скрыв тревогу, она поспешила изменить тему: — Мне снилось сегодня, что мы с тобой идем по Лувру — в его темных подвалах.

— Не продолжай! — Амедео закрыл ее губы ладонью. — Я видел то же самое! Там была древняя статуя. Она повернулась…

— Египетская царица! — освободившись, выкрикнула Анна.

— Это была ты!.. — Амедео оторопел. — Ты видела мой сон?

— Со мной часто так бывает. И бывает, что сны сбываются.

— Пожалуйста, рассказывай мне все — ты волшебница. Сны — вестники из будущего, я хочу узнать из твоих снов, что будет с нами.

— Завтра я уеду.

— Я тут же умру! — Он обхватил ее. — Не выпущу!

— Нет. Пока меня не будет, ты должен многое успеть сделать. Ты должен подготовить выставку, а я — сборник. Тогда мы сможем отметить встречу в самом прекрасном ресторане. На Эйфелевой башне! Ведь она моя ровесница. Ей тоже двадцать лет.

— Я буду стараться, Анна. Я буду жить и стараться для тебя. — Он окунул лицо в ее волосы, напряженно раздувая ноздри. — Как собака, хочу все запомнить — и никогда не потерять тебя. Стоп! — Он вскочил, поднял за плечи Анну, вытащил в центр комнаты, усадил на табурет. — Это надо было сделать давно — надень тиару! Она выглядит совсем как настоящая, а сделана из папье-маше, я взял ее в театре. Я буду писать тебя египетской царицей.

— Не успеешь! — Анна надела покрытый золотой краской высокий головной убор.

Он быстро подбирал листы бумаги.

— Сейчас надо сделать наброски, портрет потом.