Пиры в Торсхейме продолжались еще несколько дней, но Харальд больше не приезжал, оставаясь на Адельсё у Бьёрна-конунга. Потом прошел слух, что он уехал. Пришла пора и гостям радушного Атли собираться восвояси: Олаву не терпелось вернуться в Слиасторп и вновь вступить во владение наследственными землями. А Сигурд-ярл, отклонив приглашение погостить в Южной Ютландии, спешил домой в Норвегию, чтобы наконец привезти своему конунгу долгожданную невесту. Гуннхильд предстояло отправиться с ним прямо отсюда, благо все ее приданое находилось при ней.

Миновала уже середина лета, и хотя еще стояли долгие теплые дни, терять время перед дальней дорогой не стоило. По словам Сигурда, Хакон-конунг это лето проводил в Вике, на восточном побережье Норвегии, чтобы поскорее встретить будущую жену, но и туда добираться было довольно долго. Будучи стеснен в людях и средствах, Олав-конунг не мог послать с дочерью корабль и дружину, и ей предстояло ехать к будущему мужу на корабле Сигурда-ярла, в сопровождении тех же двух служанок, что приехали с ней зимой из Слиасторпа: Унн и Богуты.

Перед ее отъездом Олав и Рагнвальд вновь устроили пир. Перед всеми свидетелями Гуннхильд передала Ингер Кольцо Фрейи – теперь дочь Горма стала Госпожой Кольца! Гуннхильд без возражений подала руку Сигурду – он замещал жениха в обряде обручения, даже улыбалась одними губами. В душе у нее было пусто, и впереди лежала пустота. Харальд уехал, не попрощавшись, не показавшись даже на Бьёрко. А она отправляется в Норвегию, где займет место его старшей сестры, королевы-изгнанницы, что тоже не прибавит ей любви Кнютлингов. Она никогда больше не увидит Харальда, сына Горма… Того, в ком к ней пришел сам Тор, того, кто превосходил в ее глазах всех на свете мужчин – силой, отвагой, решимостью. Умный, сведущий в разных делах, честолюбивый, всегда бодрый и веселый, он сиял в ее душе, как солнце.

Когда у нее родится сын, она назовет его Харальдом – вот единственное, чем Гуннхильд сейчас утешала себя. Это имя носили многие конунги севера, даже отец ее будущего мужа, и никто не удивится такому выбору. Собственно говоря, Хакон и не позволит никакого другого. Сейчас ей казалось, что всю жизнь, произнося имя своего сына, она будет испытывать отраду при воспоминании о том, кому не суждено было стать отцом ее детей…

Даже тот жених, к которому она ехала, еще не знал, кого именно ему предстоит встретить и ввести в свой дом. Гуннхильд как-то спросила у Сигурда, уверен ли он, что Хакон-конунг ей обрадуется – ведь он посылал своего ярла совсем за другой невестой! Однако Сигурд заверил ее, что сомнения напрасны.

– Через брак Ингер Горм породнился с Олавом. Можно сказать, что вы с Ингер теперь принадлежите к одному и тому же роду. А что до прочего, то я не вижу, чтобы одна из вас хоть в чем-то уступала другой. Уверяю тебя, Хакон-конунг будет очень рад такой невесте.

Вот отошел назад и отдалился оживленный берег Бьёрко, а потом остался позади и Адельсё, где проживал старый и сердитый Бьёрн-конунг, владыка этих мест. Потянулись вдоль бортов берега внутренних островов, серо-бурый камень, расцвеченный веселыми пятнами зелени всех оттенков, какие способны дать листва, хвоя, трава, мхи и лишайники.