Велев принести карту Балкан, Сулейман-паша зло прошептал:

— Ввяжемся, а там посмотрим!

Подойдя вплотную к перевалу, полк 9-й пехотной дивизии внезапным ударом смял и рассеял табор турецкой пехоты, прикрывавшей вход в Хайнкией. И тут же генерал Раух, выставив заслоны, повел саперную команду и уральцев к завалу.

Во второй половине дня к Хайнкиею начали подходить части Передового отряда.

Гурко торопил солдат:

— Вперед, братцы, вперед! Нут-ко, отряхнется турок, расправит крылья, да и кинется на нас свежими силами. Попытается закрыть нам дорогу в Забалканье. Тогда, ребята, бери его таборы в штыки… Жидок турок против российского солдата… — Подъехал к Шувалову: — Граф, опасаюсь, как бы османы не кинулись новыми таборами перекрыть нам путь к ущелью. На ваших гренадеров надеюсь.

— Генерал, я сам поведу их. — И тут же команду подал: — Первый батальон, примкнуть штыки. За мной!

А вскоре от генерала Шувалова явился связной с докладом:

— Ваше превосходительство, дорога в ущелье расчищена силами отряда генерала Рауха… Генерал Шувалов с батальоном поднимается по ущелью…

— Спасибо, капитан. Передайте генералу Шувалову, первый батальон его дивизии пойдет в авангарде…

Западный отряд продвигался, не торопясь. И не потому, что турки оказывали упорное сопротивление, а по причине осторожности командира 9-го корпуса генерал-лейтенанта Криденера.

Милютин сказал великому князю:

— Опасаюсь, ваше высочество, как бы игра генерала Криденера с Осман-пашой в кошки-мышки не привела к плачевным результатам.

— Высчитаете?

— Я не считаю, последствия предвижу. Перед генералом умный военачальник. В этом меня убеждают разработанные им сербские операции.

— Но, Дмитрий Алексеевич, после того как генерал Криденер овладел Никополем, войскам необходима хотя бы кратковременная передышка. 9-й корпус взял богатые трофеи. Пленен Гассан-паша, а с ним его армия и сто тридцать три орудия. Из них, как вам известно, одиннадцать стальных, крупповских. Западный отряд достиг успехов при взятии Никополя, но в этом не заслуга генерала Криденера, а храбрость и удача вологодцев и козловцев, поддержанных артиллерией. А отдых войскам надо было дать после Плевны.

— Передовой отряд генерала Гурко уже оседлал Хаин-Богаз. Когда встанет на Шипке, тогда и поторопим Криденера.

— Я полагаю, генерал Гурко уже сегодня нуждается в поддержке, — возразил Милютин.

— Ваше превосходительство, в Генеральном штабе также думают об этом, — резко оборвал разговор великий князь.

Главнокомандующий не пожелал прислушаться к предостережениям военного министра, за что пришлось расплачиваться кровью российских солдат.

Преступными действиями Криденера не преминул воспользоваться Осман-паша. За два дня до взятия Западным отрядом Никополя, он, бросив гарем на произвол судьбы, стремительно преодолев двухсотверстый марш и, построив мосты через Искыр, вступил в Плевну.

Оставляя гарем, сорокапятилетний Осман-паша сказал старому евнуху:

— Если небу будет угодно и я побью русских нечестивцев, Аллах пошлет мне столько жен, сколько пожелает моя душа. Но если русские выиграют войну, мне уже не пригодится даже самая юная красавица.

С приходом двадцатипятитысячной армии Осман-паши двухтысячный гарнизон Плевны принялся спешно возводить новые укрепления, ремонтировать старые.

В штабе Дунайской армии только теперь всполошились.