|
К потолку потянулись густые сизые клубы дыма. – Ну и вот… Решил, значит, этот товарищ картишки передернуть, а второй его финт заметил, начал предъявы кидать… Слово за слово. Сцепились они. Дружбе уже конец… Тот, что с зоны, – Бугаев его фамилия, кстати, – финку вытащил и попер как баран на новые ворота. А второй, не будь дураком, хвать стул и по «кумполу» кореша. Но перестарался – попал в висок и убил. А самое смешное, Лева, что после содеянного Ломов – это фамилия второго – даже в бега податься не попытался, затаился в подвале того же кабака. Конь пытался его прикрыть: дескать, знать ничего не знаю, ведать не ведаю, моя хата с краю, но я Коня раскрутил быстро. Ты мои методы убеждения знаешь. Сдал он мне Ломова как миленький. Я вызвал бригаду, Ломова взяли и сюда, в Управление, привезли. Сейчас лейтенант Алябьев снимает с него показания. Я ему это дело поручил. Но там все просто, Лева. Там и стажер справится. Ломов сопли по лицу размазывает и ни от чего отпираться не собирается… А Конь мне прикольный карточный фокус показал. Я тебе и пытаюсь его продемонстрировать. Выбери карту, Лева.
– То есть ты за два часа раскрыл дело об убийстве? – уточнил Гуров. Он разогнал рукой повисшую в воздухе дымовую завесу и, взяв со стола чашку остывшего кофе, одним глотком осушил ее. Взглянул на наручные часы. Полковник рассчитывал освободиться сегодня пораньше. У жены в театре намечалась премьера, и она недвусмысленно дала понять своему благоверному, что сильно обидится, если тот не придет ее поддержать. Впрочем, Гуров и сам прекрасно понимал, что в последнее время уделяет Марии не слишком много внимания. Это упущение необходимо было исправить. – Я раскрыл его меньше чем за час, – гордо возвестил Крячко. – А потом почти сорок минут потратил на то, чтобы разгадать хитромудрый фокус с картами. – И разгадал? – Куда там! Я пригрозил Коню арестом за укрывательство. Он проникся ситуацией, раскрыл секрет фокуса и пообещал никогда больше не допускать ничего подобного. Так ты будешь тянуть карту, Лева? Гуров нехотя взял первую попавшуюся. Они с Крячко уже так долго работали вместе, что полковнику было понятно: напарник все равно так просто не отвяжется. Выбранной картой оказался валет червей. Гуров коротко взглянул на нее и положил на прежнее место. – Запомнил? – хитро прищурился Станислав. – Запомнил, запомнил. Карта Гурова скрылась в общей колоде и смешалась с остальными. Крячко несколько раз перетасовал колоду, но дальнейшие действия произвести не успел, так как на столе зазвонил внутренний телефон. Лев снял трубку. – Товарищ полковник! – бодро и жизнерадостно прозвучал голос дежурного. – К вам посетительница. Некая Елена Устьянцева. – По какому вопросу? – Говорит, что хочет заявить о преступлении. – Ясно. Пропустите ее. – Слушаюсь. Крячко тем временем небрежно погасил сигарету в пепельнице, в последний раз перетасовал колоду и стал по одной выкладывать карты на стол, бормоча что-то себе под нос. – К нам человек. С заявлением. – Гуров опустил трубку на аппарат. – Завязывай с фокусами, Стас, – повернулся к нему Лев. – Сейчас, сейчас. Секунду… – Станислав перевернул очередную карту. – Она? Девятка треф? Да? – Нет, – покачал головой Гуров. – Как нет? – расстроился напарник. Его не до конца затушенная сигарета продолжала дымиться в пепельнице, и Гуров решительно примял ее ногтем. – Ты не эту карту загадал? Не девятку треф? – Нет. – А какую? – Какая разница? Ты все равно не угадал. Крячко перевернул следующую карту. Это был туз бубей. – Тогда эта? – предположил он, но в его голосе уже звучали нотки сомнения. |
