Я подошел к телефону и позвонил Мёрфи.

— Так кто купил зловредное пиво? — поинтересовалась она.

— Пиво само по себе не зло. Оно жертва. И название компании «Уорлдклас лимитед» мне ничего не говорит.

Мёрфи, видимо, полезла в Интернет — я услышал щелканье клавиш.

— Поставщики провизии, — сказала она мгновение спустя. — Высшего качества.

Я представил себе тот хаос, который может начаться на чьей-нибудь свадьбе или, допустим, бар-мицве, и меня пробрала дрожь.

— Блин-тарарам, — выдохнул я. — Мы должны выяснить, куда было отправлено пиво Мака!

— Ей-богу, Холмс! — Мёрфи сказала это тем же самым тоном, каким я говорю: «А то!»

— Ага. Извини. Что удалось выяснить о Бассарид?

— Почти ничего, — вздохнула Мёрфи. — Мне потребуется не один час, чтобы пробить информацию по ее кредитной карте.

— Времени нет, — сказал я. — Копы ее не волнуют. Кем бы она ни была, она все спланировала так, чтобы ее злодейский замысел не раскрыли такие, как я.

— Ладно, разберемся, — буркнула Мёрфи. — Перезвоню позже.

Что она и сделала.

— Поставщики недоступны, — сообщила она. — Они сейчас работают в частных ложах на игре «Буллз».

Я помчался к стадиону «Юнайтед-центр».

Мёрфи могла бы дунуть в свисток и вызвать поддержку, но она этого не сделала. Полицейские, которые уже на арене, скорее всего окажутся первыми, кто вмешается в схватку, а если они это сделают, то, вероятно, пересекутся с Бассарид. И чем бы она там ни была, это окажется вовсе не тем, с чем они в состоянии справиться.

Тогда она скроется или, что гораздо хуже, один из копов может быть убит. Так что нам с Мёрфи надо поторопиться и сцапать плохого парня прежде, чем она, так сказать, спустит курок на полицейский департамент Чикаго.

До игры оставалось полчаса, улицы были запружены толпами народа. Я припарковался перед гидрантом и пробежал полмили до «Юнайтед-центр», где тысячи людей втискивались на стадион. По дороге я приобрел у перекупщика билет, отвалив за это немыслимые бабки и полностью опустошив свои карманы, и заработал миллионы сердитых взглядов от фанатов «Буллз», пока совершал обманные маневры и нырял, протискиваясь в толпе болельщиков, чтобы добраться до входа как можно быстрее.

Оказавшись внутри, я побежал по самому глубокому уровню нижнего яруса, где вокруг выходов на арену располагались торговые палатки и туалеты — сейчас это был наиболее забитый людьми уровень, — и здесь же имелись входы в самый дорогой ярус частных лож. Я начал стучаться в запертые двери. В первых нескольких ложах никто не ответил, следующую дверь открыла блондинка в дорогом деловом костюме с таким шикарным декольте, что сразу стало ясно: здесь ждут кого-то посолидней, чем частный детектив средней чародейской руки.

— Кто вы? — удивилась она.

Я помахал перед ней удостоверением консультанта полиции, слишком быстро, чтобы его можно было рассмотреть.

— Департамент алкоголя, табака и огнестрельного оружия, мэм, — заявил я официальным тоном, который походил на мой собственный голос, только звучал ниже и помпезнее. Такие интонации я слышал у всех этих парней из правительства. — К нам поступил сигнал об испорченном пиве. Я должен проверить ваш бар, посмотреть, есть ли там пиво из бракованной партии.

— О, конечно, — сказала она, отступая внутрь и всем своим видом выражая готовность к сотрудничеству.