– Паровоз вижу. Танков не вижу! – посмотрев, что действительно ткнул пальцем в изображение прикрытого листами брони локомотива, уточнил Ян Карлович причину своего не столько возмущения, сколько некоторого непонимания складывающейся ситуации. Ведь, в то время как со стороны испанцем ему пришли жалобы на Геркана, этого же самого краскома, наоборот, всячески нахваливали, что комкор Кулик[1], что комдив Мерецков[2]. – Ты же у нас конструктор танков! Так чего вдруг бронепоездами кинулся заниматься? Испанцы за это на нас в обиде. Им танки подавай! Сам ведь, небось, знаешь, насколько тяжелые потери они понесли при разгроме итальянских интервентов и войск националистов во время сражения за Саламанку. Два полнокровных танковых полка, считай, до одного батальона сократились. Да и немало наших товарищей свои жизни положили при прорыве вражеской обороны этого города. Про технику вовсе молчу. Тяжелых танков в строю лишь 19 штук осталось! Девятнадцать! А еще три месяца назад их было полторы сотни! И тут ты весь из себя такой красивый! Танки отказываешься делать! – Тут стоило отметить, что, не смотря на творящийся в Генеральном штабе испанской республиканской армии тихий саботаж со стороны немалого числа офицеров, не понимать стратегического положения именно Саламанки, где Франсиско Франко разместил свою ставку, не могли даже самые темные неучи из новых правительственных кругов. А после прихода к власти солидного количества анархистов, откровенных неучей там весьма прибавилось в угоду политической и военной конъюнктуре. То есть те самые «кухарки», о которых говорил Маяковский в своей поэме «Владимир Ильич Ленин», принялись пытаться руководить государством, опустив тот момент, что прежде им требовалось выучиться этому самому искусству управления, как то пропагандировал «вождь мировой революции» в своих речах. В общем, даже такие далекие от военной науки и политических интриг индивидуумы осознавали огромную ценность именно этого города. И дело тут состояло вовсе не в факте нахождения там «генералиссимуса» с его штабом, а в том, что через Саламанку проходил один из двух железнодорожных путей, по которым из Португалии шли грузы всей северной группировке войск националистов. Вот по городу и нанесли удар всеми наскоро сформированными и хоть как то обученными войсками, пока итальянцы не успели прислать очередные подкрепления, а южная группировка войск франкистов зализывала раны после учиненного им разгрома на подступах к Мадриду.

– А при чём тут я, товарищ Гришин? – совершенно оправданно возмутился военинженер, который так то отнюдь не являлся фокусником и никак не мог достать из цилиндра новенький танк, словно того кроля. Да у него и цилиндра даже не имелось! Тем более волшебного! – Что мог, то уже давно сделал. Я же в своей аналитической записке двухмесячной давности указывал, что, при поступлении всей необходимой документации на наш танк Т 27 и после доставки потребной оснастки, мы примерно за полгода сможем организовать его производство на местной промышленной базе. Естественно, при поставке моторов, элементов трансмиссии и вооружения из Советского Союза. Танк то этот потому и назывался в целом ряде документов «мобилизационным», что его изготовление реально развернуть на любом автомобилестроительном предприятии или на судоверфи. Но никакого ответа на свою записку я до сих пор не получил.