Тенессия пользовалась особым статусом. Если один из Властителей, время от времени посещавший город, не дай Бог, чувствовал себя оскорбленным или униженным, он должен был действовать в соответствии с законами, принятыми в городе, и для разрешения конфликта обращаться с жалобой к эдилам.

Открытым городам не грозил упадок и угасание. Напротив, они постоянно росли и развивались. В их архитектуре не было никакого стиля – на строительство шли самые разнообразные материалы, и результаты порой поражали своей эклектичностью.

Оставив позади лачуги, слепленные на скорую руку из всякого хлама, караван вступил на широкую улицу, застроенную разношерстными домами, зиявшими пустыми глазницами окон, кое‑где прикрытых крашеными листами фанеры. Рядом с захиревшими дворцами, обнесенными бетонными блоками, ощетинившимися ржавой арматурой, и полуразвалившимися сооружениями в готическом стиле с изящными стрельчатыми сводами, поддерживаемыми паутиной металлических лесов, соседствовали обветшалые супермаркеты, обращенные в коллективные ночлежки, театры, ставшие борделями, пришедшие в упадок и запущенные многоэтажки, кое‑где подлатанные саманным кирпичом.

Джаг отметил, что никто не торчал у окон. Весь народ толпился на тротуарах и проезжей части улицы, что отнюдь не облегчало продвижение каравана. Его появление не произвело на горожан никакого впечатления. Толпа расступалась перед ним и тут же стыкалась за последним всадником. Безразличные взгляды время от времени задерживались на Джаге и затем лениво скользили дальше. Здесь видывали и не такое...

Джаг же был полностью захвачен калейдоскопом уличных картинок, ежеминутно меняющихся по мере продвижения кортежа. Впереди он заметил обнаженных танцовщиц, в бесстыдном танце извивавшихся на невысоких подмостках, окруженных гогочущей толпой подозрительного вида мазуриков, которые воплями поощряли танцовщиц за особо удачные пируэты и совали им между выбритых половых губ серебряные колокольчики.

Затем внимание Джага привлекли уличные торговцы – продавцы разнообразных по форме и цвету фруктов, мясники, жарившие на углях мясо, шарлатаны, предлагавшие прохожим всякие чудодейственные снадобья, оружейники, старьевщики, продавцы тканей...

Чуть дальше по улице, между двумя факирами‑пожирателями огня, дешевые потаскухи за гроши отдавались желающим. Далеко ходить не надо было: все происходило тут же, прямо на тюфяке, брошенном поперек тротуара.

Джаг не знал, на чем остановить взгляд. Никогда еще ему не доводилось видеть одновременно так много самых разных людей.

В пестрой шумной толпе бок о бок шествовали расфуфыренные, напудренные до корней волос красотки; воины в блестящих доспехах; затянутые в черную кожу татуированные наемники; уродливые, безумолчно стрекочущие как сороки карлики, подыскивающие себе хозяина и защитника. Павами плыли увешанные драгоценностями куртизанки, чьи высоченные вычурные прически приходилось поддерживать пажам, которых по прихоти кокеток красили в их любимые цвета. Краска покрывала непроницаемым слоем кожу несчастных, они задыхались и заканчивали свое бренное существование в одном из крематориев города.

Центр города остался позади, и караван вступил в квартал отверженных, где обитали люди, обиженные природой, и все же сумевшие найти еще более страшные существа, чем они сами.

Именно тут Джаг увидал людей‑амфибий с выпученными шарообразными глазами и огромными мембранами ушей, разворачивавшихся веером при каждом судорожном вздохе; людей‑червей с человеческими головами и змееобразными телами, копошившихся на дне огромного террариума.

К горлу Джага подступила тошнота, и он поспешил отвести глаза от кошмарного зрелища. Он снова вспомнил Психа и его пророческие слова о предстоящем торжестве нелюдей. Но, поразмыслив как следует, он пожал плечами. А случится ли такое? Псих утверждал также, что звезды сбегаются. Джаг часами наблюдал за ночным небом, но не заметил ни малейшего движения.

Псих и в самом деле был психом!

Глава 26

Обоз в сопровождении всадников прибыл наконец к бойцовским аренам, располагавшимся на широкой площади на самой окраине города.