Если тебе придется присудить кого-нибудь к наказанию, не терзай его слуха жестокими словами: для несчастного довольно мук его наказания, и нечего прибавлять к ним еще жестокие речи.

Смотри на виновного как на человека несчастного, обуреваемого слабостями, свойственными греховной природе человека, и будь к нему милостив и сострадателен; помни, что милосердие превыше всех добродетелей.

Все эти наставления касаются твоей души. А теперь я дам тебе несколько советов, касающихся твоего тела. Прежде всего я советую тебе соблюдать чистоту, вычесывать голову, почаще бриться и стричь ногти, иначе они становятся похожими на черные когти кобчика , питающегося ящерицами. Никогда, Санчо, никому не показывайся в рваной и неряшливой одежде, ибо так делают только ленивые и распущенные люди.

Если звание твое потребует, чтобы твои слуги носили ливрею, то позаботься, чтобы эти ливреи не были пышными и яркими, и распредели их между слугами и нищими; вместо того чтобы одеть шесть пажей, одень трех нищих и трех пажей, и тогда будут у тебя пажи и на земле и на небе.

Не ешь ни лука, ни чеснока, чтобы по их запаху не догадались о твоем мужицком происхождении.

Ходи медленно, говори спокойно, но не так, чтобы казалось, что ты прислушиваешься к собственным речам, ибо всякая напыщенность дурна.

За обедом ешь мало, за ужином еще меньше, ибо здоровье всего тела куется в кузнице нашего желудка.

Будь умеренным в питье, – помни, что человек, выпивший лишнее, не хранит тайн и не держит обещаний.

Ты имеешь обыкновение, Санчо, вставлять в свои речи множество пословиц; избегай этого, ибо хотя пословицы и заключают зерно мудрости, но ты по большей части приводишь их некстати, и они кажутся не столько мудрыми изречениями, сколько просто вздором.

– Ну, тут уж один Бог может мне помочь, – ответил Санчо, – ибо у меня в голове пословиц больше, чем в книжке. Стоит мне заговорить, как все они разом летят ко мне на язык и наперебой норовят выскочить все вместе. Тогда я хватаю первую попавшуюся и уже не думаю о том, кстати она или некстати. Но впредь я постараюсь приводить только те поговорки, которые подобают важности моего сана, ибо в богатом доме на стол собрать не долго, а кто сдает, тот уже не тасует, а кто бьет в набат, сам сидит в безопасности, а чтобы давать и иметь, нужна голова на плечах.

– Правильно, Санчо! – воскликнул Дон Кихот. – Ну что ж, нанизывай, вали в кучу свои пословицы – ведь никто тебя за руку не держит: мать меня наказывает, а я себе знай волчок запускаю! Я тебе говорю, чтобы ты избегал пословиц, а ты в одну минуту наговорил их целый ворох. Заметь, однако, Санчо: я совсем не против пословиц, когда их приводят кстати, но громоздить их как попало – значит делать свою речь несуразной и низменной.

Слушай же дальше, Санчо, – когда будешь садиться на лошадь, не откидывайся назад всем корпусом, не вытягивай ног, наподобие палок, и не сиди мешком, словно ты едешь на ослике. Помни, что по тому, как ты ездишь верхом, легко определить, кто ты: кабальеро или конюх.

Не спи долго, ибо кто не встает с солнцем, тот не наслаждается прелестью дня, и помни, Санчо, что прилежание есть мать удачи, а леность мешает в достижении желаемого.

Одежда твоя должна состоять из длинных штанов, длинного камзола и еще более длинного плаща; о шароварах и думать позабудь, ибо они не приличествуют ни рыцарям, ни губернаторам.

Вот пока и все, что мне хотелось тебе сказать, Санчо. Если ты последуешь моим советам, дни твои будут долги, а добрая слава вечной и счастье будет твоим спутником на земле; ты поженишь детей по собственному усмотрению, твои сыновья и внуки будут считаться благородными, ты будешь мирно жить среди расположенных к тебе людей, а когда твоя долгая жизнь придет к концу, ты встретишь смерть в кроткой и зрелой старости и маленькие нежные ручки твоих правнуков закроют тебе глаза.