Игрок ответил, что вымогатель говорит сущую правду, что он действительно не хотел давать ему больше четырех реалов, так как тот чуть не каждый день выпрашивает у него подачки. А кто кормится подачками, тот должен быть вежливым и брать что дают, а не торговаться со счастливым игроком.

– Вот если бы я в самом деле был шулером, – прибавил игрок, – ну тогда мне пришлось бы расщедриться, ибо шулеры должны давать большие взятки всяким прощелыгам, которым известно их ремесло. Но раз я даю немного, это доказывает мою честность в игре.

– Правильно, – сказал майордом. – Сеньор губернатор, какие будут распоряжения вашей милости насчет этих двух молодцов?

– Распоряжения мои будут такие, – ответил Санчо. – Вы, сеньор игрок, отдадите немедленно этому забияке сто реалов и пожертвуете сверх того тридцать реалов в пользу заключенных. Вы же, не имеющий ни должности, ни бенефиции , берите-ка поскорее сто реалов и не позже завтрашнего дня отправляйтесь в изгнание на десять лет. Бездельникам не место на нашем острове, и если вы попробуете вернуться сюда, я вздерну вас на виселицу либо сам, либо с помощью здешнего палача. Не возражайте мне ни слова, ибо рука у меня тяжелая.

Первый из противников вынул деньги, второй их взял, один отправился в изгнание, другой – к себе домой, а губернатор воскликнул:

– Или моя власть гроша ломаного не стоит, или я закрою все эти игорные дома, так как мне сдается, что от них большой вред.

В эту минуту к ним подошел полицейский и подвел к Санчо какого-то юношу.

– Сеньор губернатор, – сказал он, – этот молодчик шел нам навстречу, но, как только заметил полицию, тотчас же повернул назад и пустился бежать как олень. Это очень подозрительно. Я погнался за ним, но мне, наверное, не удалось бы его схватить, если бы он не споткнулся и не упал.

– Ты почему убегал, приятель? – спросил Санчо.

На это юноша ответил:

– А потому, что полиция очень уж много спрашивает, а мне не хотелось отвечать.

– А чем ты занимаешься?

– Я ткач.

– Что же ты ткешь?

– С милостивого разрешения вашей чести, наконечники для копий.

– Э, да ты балагур? В краснобаи записался? Ну ладно. А куда это ты сейчас шел?

– Проветриться.

– А где же это у вас на острове проветриваются?

– А где ветер дует.

– Хорошо, ты складно отвечаешь! Видно, что ты малый с головой; так вот, представь себе, что я и есть ветер и дую тебе прямо в спину и гоню тебя прямо в тюрьму. Эй, вы! Возьмите его и отведите в тюрьму. Пускай переспит там ночь, довольно ему проветриваться.

– Ей-богу, ваша милость, – возразил юноша, – вам будет легче сделать меня королем, чем заставить спать в тюрьме.

– А почему же я не могу заставить тебя спать в тюрьме? – спросил Санчо. – Разве я не властен засадить тебя в тюрьму или отпустить на волю, как это мне заблагорассудится?

– Как ни велика власть вашей милости, – ответил юноша, – а все-таки заставить меня спать в тюрьме вы не в силах.

– Как не в силах? – вскричал Санчо. – Отведите его туда, и пускай он на деле убедится в своем заблуждении. Да скажите алькальду, что я его оштрафую на две тысячи дукатов, если он отпустит этого парня из тюрьмы.

– Я все же стою на своем, ваша милость, – повторил юноша. – Ни один человек на свете не заставит меня спать в тюрьме.

– Не понимаю, что ты болтаешь. Или ты думаешь, что у тебя за спиной стоит ангел, который выведет тебя из тюрьмы и разобьет кандалы, которые я прикажу на тебя надеть?

– Сеньор губернатор, – шутливо сказал тот, – давайте рассуждать толком.