Ной протянул ей руку:

— Пойдем прогуляемся. Мне нужно сказать тебе кое-что и кое-что показать.

Грейс какое-то мгновение пристально смотрела на Ноя, не решаясь идти за ним, потом взяла его под руку.

— Пойдем.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Солнечные лучи золотили черепичные крыши, пробиваясь между высокими зданиями. Солнце освещало причалы, обрамляющие Сену, и светло-серые каменные плиты приобретали золотисто-розовый оттенок. Грейс и Ной молчаливо прогуливались то по облитым солнечными лучами, то по тенистым улицам. Они держались за руки. Внешне Ной и Грейс казались влюбленной парой, которая наконец выбралась из номера отеля.

Ной пытался держаться спокойно, с трудом сдерживая волнение. Он понимал, что настало время откровений.

Они прошли мимо собора Парижской Богоматери, по правому берегу Сены, а теперь шли в сторону Лувра.

Грейс пристально глядела на реку, намеренно не обращая внимания на растущие вдоль берега березы — она не могла смотреть на них. Глубоко вздохнув, Ной остановился у первой же березы.

Он решил не торопиться. Пусть Грейс узнает не сразу…

— Ты видела все надписи на деревьях?

Она кивнула и что-то промычала в ответ, продолжая наблюдать за тем, как волны бьются о каменные берега.

— По логике, если бы кто-нибудь оставил сообщение на дереве, то человек, которому это предназначалось, должен был бы обратить на это внимание, разве нет?

Грейс равнодушно посмотрела на Ноя. Он сделал шаг в сторону и уставился на нее с надеждой, молясь про себя, чтобы она заметила сделанное им.

Грейс посмотрела на дерево, вздохнула и уже начала отворачиваться. Сердце Ноя замерло. Однако Грейс снова взглянула на дерево и явно что-то заметила.

— А что там, на вершине дерева?

Он пожал плечами в ответ.

— Я не замечала этого прежде. Это какая-то новая надпись. Она находится слишком высоко…

Ной проследил за взглядом Грейс, желая, чтобы она начала читать эту надпись.

— Это не просто слова, а какое-то высказывание со смыслом…

Ной затаил дыхание. В этой надписи на стволе березы заключалось все, что он хотел сказать Грейс.

Она обошла дерево, нахмурилась и принялась читать:

— «Услышав ее имя, я робею»… Что это значит? Это полагается считать романтичным?

Ной молчал. Он засунул руки в карманы и направился к другому дереву, надеясь, что Грейс поймет намек. Она последовала за ним, продолжая хмуриться и оглядываться на первое дерево. Сердце Ноя дрогнуло.

Вот они подошли к следующей березе. Грейс остановилась и осмотрела ее ствол.

— Здесь продолжение… Слушай! «Она дарует мне покой». Чем дальше, тем более странно…

К третьей березе Грейс подошла уже быстрее. Ной шел за ней, пытаясь выровнять дыхание.

— «И пусть моя судьба была ко мне несправедлива»…

Грейс подбежала к Ною. Ее глаза сияли, она выглядела озадаченной.

— Ной, это… Подожди. Это ведь… — Она не закончила фразу и побежала к первому дереву, обошла его, затем направилась ко второму и также обошла его вокруг… — Это стихотворение! — сказала она, подходя к Ною. — Иди сюда. Здесь должно быть продолжение.

Отлично! Грейс любит поэзию. На коре березы были нацарапаны строки из сонета. Этот сонет был не таким изысканным и отточенным, как сонеты Шекспира, однако он был написан Ноем от чистого сердца.

Наконец-то ему удалось показать свое творение Грейс! Кар оказалась права. Любовь предполагает нечто большее, чем просто слова. Тем не менее признаться в любви можно и с помощью слов.