Проклятие подкидывало подлянки одну за другой, вынуждая тех, кто оказывался рядом со мной, делиться всем. Буквально. И меня вместе с ними… Теперь я отлично понимала, что с таким фонтаном красноречия лучше тихо булькать в домике. К полуночи, когда помощницы мажордома покинули комнату, я была готова сама их выгнать, лишь бы больше не слушать ни своей, ни чужой правды.

Правда хороша, но не та, о которой не подозревают даже сами говорящие. Мысли, желания, случайные размышления… Тот организованный и не очень хаос, что ежесекундно творится в голове, должен оставаться внутри, а не выплескиваться наружу.

После ухода девушек на линзу позвонила Ненси.

– Как тебе мои платья? – сияя счастливой улыбкой, выдохнула она.

– В смысле – «твои»? – не поняла я.

– Малиновое и голубое. – Сестричка ткнула пальцем мне за спину. – Это я подбирала тебе наряды.

– Но двор не ведет дел с нашей семьей, им запрещено. Если корона узнает…

– А они знают. – Ненси дотронулась до светло-рыжих волн на голове. Было странно видеть ее без старательно выпрямленных волос, но ей очень шло. – Когда лаерне Лотти пришел заказ на образ победительницы от вашего института, я сказала ей про запрет. О нем Бернард проговорился. Я вызывала его по линзе перед Играми, думала, поругаемся опять, а он сказал про запрет и про отца. Ну, что ему только снятие запрета нужно. Не знаю, зачем он это сказал…

– Я тоже. Мне он тоже сказал, – задумчиво протянула я. Не то. – Как ты смогла обойти запрет, чтобы подобрать мне платья?

– Я подбирала их не тебе, – улыбнулась сестричка, – а клиентке своей работодательницы. То есть для тебя их подбирал ее салон. Но она указала, кто из ее сотрудников этим занимался, чтобы в случае отказа другие платья подобрал кто-то еще. Но им понравилось.

– И все? – Я тихо рассмеялась.

Так просто! А отец не додумался. Или ему претило работать с короной через посредников? Или все было еще проще: несмотря на вопли о том, что отец лучший торговец тканями в Фридхольме, он далеко не лучший. Особенно если вспомнить о проклятии и Бернарде, которого он постоянно использовал. А может, именно поэтому брат и рассказал мне о проклятии? Мы же близнецы…

Ненси пожелала мне блистать как королева и отключилась.

Линза снова зажужжала. Нажав на картинку, я улыбнулась Змею:

– Как ты?

– Чувствую себя медным тазом, который натерли песком! – усмехнулся он.

Оказалось, к приему готовили не только девушек, парням тоже досталось по полной.

Прежде чем пожелать мне спокойной ночи, он сказал:

– Поздравляю с победой, мышка.

– С нашей победой, – добавила я.

Ночь прошла в нервном ожидании часа «икс».

Уснула я под утро. Облачение в платье и превращение меня в достойную лаерну продремала, положившись на помощниц и отличный вкус сестрички. Пришла в себя на платформе, украшенной цветами. За спиной тоже были увитые зеленью и бутонами арки, вставленные друг в друга от большей к меньшей.

Мы стояли четко по центру. Наша команда и солнечные.

Парней облачили во фраки с белыми галстуками. Нас выстроили не по росту, а так, чтобы разбавить темные наряды парней яркими пятнами. Я оказалась между Стейном и Вардом. Солнечную рыжую в желтом платье воткнули между командиром и Бернардом. Я присмотрелась: брат тоже был в перчатках с секретом. В команде бывших противников не хватало игрока, которого отделал наш здоровяк Вард. Доктора не отпустили. Его личная аудиенция пройдет позже.

А пока мы слушали проникновенную речь главы судейского комитета и старались не щуриться от яркого солнца и блеска летающих линз. Незаметно поглядывали на чинно сидящих у платформы гостей и родственников.