Изменить размер шрифта - +
И тогда  на смену равнодушию
приходит ненависть к врагу, которая помогает мобилизовать все силы.
     В информационном  центре  все  было  совершенно иначе. Им  нельзя  было
показать ни малейшего волнения,  когда  они произносили свои речи и лозунги,
нельзя было допустить ни малейшей неуверенности.  Они должны были оставаться
воплощением спокойствия, и  когда однажды  Эйнар, говоря  о  близкой победе,
неожиданно закашлялся, Каттегат заставил  его заново отснять  всю пленку, да
вдобавок еще закатил ему  выговор, который, вообще говоря, мог лишить Эйнара
очередного повышения зарплаты. Но  даже и тут сказалось их особое  положение
-- этих четверых дублеров нельзя было  наказывать. Напротив, для продолжения
этой  масштабной  инсценировки  необходимо  было  заботиться,  чтобы  у  них
сохранялось хорошее  настроение; такие меры наказания, как наряд вне очереди
или карцер, исключались. И хотя они прекрасно отдавали себе отчет в том, что
сами  они ничего не  значат и  что между ними  и теми, кого  они изображали,
расстояние как между небом и землей, все же  некий отблеск власти падал и на
них, и все четверо с удовольствием давали это понять ненавистным опекунам из
органов безопасности.  Одни пользовались  своим  положением  больше,  другие
меньше, но  так или  иначе  этим пользовались все. Эллиот  добился для  себя
спецпитания,  чтобы поддерживать--как он заявил-- подобающую  внешнюю форму.
Эйнар  любил  гонять   своих   охранников,  заставляя   себя  обслуживать  и
обхаживать, особенно когда готовился к передаче, причем удовольствие было не
столько в том, что ему приносили напитки или ароматки, сколько в том,  чтобы
заставить  всех дожидаться,  пока будет удовлетворена  его  прихоть. Рихарду
подобные  забавы  казались  недостойными,   зато  он   требовал,  чтобы  его
обеспечивали  всей  необходимой  ему литературой, и важные персоны из службы
безопасности   кидались  разыскивать  для  него  в  заброшенных  библиотеках
какую-нибудь книгу  о  марионетках,  театре  теней или  кукольном  театре. А
Катрин  сумела   выговорить  для  себя  побольше  свободного  времени  и  не
участвовала  ни  в утренней гимнастике, ни в  вечерних  поверках, ей удалось
уклониться  даже от занятий по военной физподготовке,  сославшись на  слабое
здоровье, хотя по ее виду этого никак нельзя было сказать.
     И вот всему этому  настал конец,  привычный ритм жизни нарушился,  весь
распорядок  летел к чертям. Никто  уже  и  думать  не  смел  ни  о  вечерних
поверках,  ни  о  физподготовке, персонал, занимавшийся их  обслуживанием  и
охраной,  был сокращен до  минимума, а те немногие, кто еще продолжал  нести
службу,  начали  нервничать  и не скрывали  своего страха. Тексты сообщений,
которые они получали, становились все  более скупыми, и  по ним стало  очень
трудно судить о ситуации. Насколько можно было  понять, большая часть земной
поверхности  была  поражена  радиоактивным  излучением,  плодородные поля  в
считанные  дни превратились в пустыню, от наземных городов не осталось камня
на  камне, целые  промышленные  регионы  лежали  в  руинах.
Быстрый переход