– Рада, что тебе здесь нравится, – улыбаюсь я. – Ты хорошо работаешь, за исключением редких случаев, когда упоминаешь демонических верблюдов. – На этот раз мы смеемся вместе.

Мне почему-то не хочется возвращаться к работе. Раз говаривать с секретаршей оказалось довольно весело. Я окидываю взглядом ее кабинку, замечаю фотографию темноволосой красавицы и наклоняюсь, чтобы взять ее.

– Это твоя мама?

Брианна смеется:

– Нет, хотя я бы не прочь унаследовать ее гены. Это Мария Каллас. Она…

– Я знаю, кто такая Каллас. У нас в Вашингтонском университете, кроме бизнес-курса, были занятия по истории музыки. Она, наверное, самая знаменитая оперная дива двадцатого века, правда? «Кармен», «Богема» и все такое? – Копаясь в глубинах памяти, вспоминаю, что кое-что из классики мне даже нравилось.

Только не Вагнер. Терпеть не могла Вагнера. Содрогаюсь от одного воспоминания о том, как приходилось от начала до конца слушать «Кольцо нибелунга».

Этой музыкой можно пытать заключенных, вытаскивая из них государственные тайны.

Брианна пристально смотрит на меня. Наверное, с самого ее появления здесь я так долго не говорила с ней о том, что не касалось работы. Превосходно. Теперь она подумает, что я превращаюсь в душку или…

Хм-м…

Широко улыбаюсь, даже демонстрирую зубы, играя роль доброй начальницы. Можно и поболтать. Это даже забавно.

– Ты ведь не поешь Вагнера? Это было бы преступлением. Знаешь Вагнера? Этого пижона с расистскими взглядами, который любил шелковое белье? – Именно такую ерунду обычно и запоминают из курса истории музыки.

Моя секретарша улыбается:

– Нет, я не поклонница Вагнера и ничего не слышала о его шелковом белье. Надо будет рассказать преподавательнице по вокалу.

Я смотрю на часы и понимаю, что если хочу встретиться с моей новоиспеченной сестрой, то мне предстоит до середины завтрашнего дня выполнить работу, которой хватило бы на целую неделю.

– Мне пора возвращаться к делам. Давай как-нибудь пообедаем вместе, и ты расскажешь о своем увлечении оперой. Я почему-то думала, что опера – это для снобов. Хотя это, наверное, здорово – иметь работу, для которой нужно набирать вес.

Отправляюсь в кабинет, едва сдерживая порыв тихо напеть что-нибудь. Не так уж и трудно быть доброй. Нужно говорить с людьми, проявлять интерес к их жизни. А жизнь Брианны действительно интересна, так что мне далее не пришлось притворяться, в отличие от оргазма в прошлом месяце, с этим, как там его…

О-ох! Соберись! Будь милой!

У меня получится. Я выиграю пари. Нужен лишь план.

9

Брианна

Aficionado – увлеченный, восторженный почитатель, поклонник (исп.) В английском языке часто используется в отношении любителей оперы

Я потрясенно смотрела своей начальнице вслед.

Что произошло? Неужели она действительно была любезна со мной? Я бы даже назвала это – от такой мысли у меня даже дух захватило – непринужденной беседой.

Я недоверчиво покачала головой. Несколько месяцев работы с Кирби прошли достаточно необычно, и не последней проблемой являлась необходимость скрыть от мамы название фирмы (можете себе представить, как она рассказывает подругам, что малышка Бри работает в «Кнуте и кружеве»?). Но новое настроение моей начальницы было, наверное, самым поразительным явлением. Что-то здесь явно нечисто.

Зазвонил телефон – определитель номера сообщил, что это Джейми. Мне не очень хотелось отвечать: после вчерашнего вечера совсем не было настроения слушать язви тельные замечания в адрес Лайла.