|
– Опять туча, – сказал я. – Ураган возвращается? – Нет, господин, – сказал он, – это курится Огненная гора моей родины. Итак, слова Зикали до сих пор оправдывались. Но если существует не известный ни одному исследователю вулкан, то почему бы не быть также и погребенному городу с окаменелыми людьми, и даже Хоу Хоу. Но нет, в Хоу Хоу я не верил. Между тем наши три туземца запаслись водой и распрощались с нами, твердо уверовав в мою магию: ведь если бы мы вышли несколькими часами позже, мы погибли бы все до единого. После ухода проводников мы расположились на отдых в тростниках. Но – увы! – нам не суждено было отдохнуть: как только зашло солнце, к болоту со всех окрестностей стало стекаться на водопой зверье. При свете месяца я видел, как выступали из темноты большие стада слонов и величаво направлялись к воде. Из зарослей, где они укрываются днем, подымались буйволы, выскакивали антилопы, между тем как из воды доносился рев медлительных бегемотов и слышался тяжелый плеск, производимый, вероятно, спугнутыми крокодилами. Но это еще не все, ибо обилие дичи привлекало львов, которые хрипели, ревели и убивали, как подобает царям зверей. Стоило хищнику кинуться на какую нибудь беспомощную антилопу, как все стадо шарахалось в сторону с таким невообразимым шумом, что невозможно было уснуть. К тому же не исключена была возможность, что львы ради перемены диеты попробуют напасть на нас. Пришлось отказаться от сна и разложить костер из прошлогоднего тростника. Вокруг нас был настоящий рай для спортсмена, но охотнику здесь нечем было соблазниться: слоновую кость не повезешь через пустыню, а только мальчик убивает дичь бесцельно, на съедение червям. Правда, на рассвете я застрелил к завтраку антилопу, но это был единственный выстрел, который я себе разрешил. Я воспользовался вынужденной бессонницей, чтобы расспросить Иссикора о его стране. Во время путешествия он был молчалив и сдержан и всю свою энергию сосредоточил на том, чтобы как можно скорее двигаться вперед. Теперь, однако, момент показался мне благоприятным для беседы. Я спрашивал о городе вэллосов и его обитателях. Иссикор отвечал, что город велик и население его многочисленно, хотя не так, как в минувшие поколения. Племя вырождалось, отчасти благодаря родственным бракам, а отчасти из за тяготевшего над ними террора, отнимавшего у женщин охоту рожать детей, которые в любой момент могли быть востребованы в жертву жестокому богу. В Хоу Хоу Иссикор безусловно верил, так как, по его словам, однажды видел его издали – и был он так ужасен, что нет слов рассказать. Я настойчиво вытягивал из него сведения о чудовище, так как Иссикор неохотно останавливался на этой теме. Я только узнал, что ростом оно превышает человека и «ходит прямо», что оно никогда не покидает острова и только жрецы Хоу Хоу являются на берег. Иссикор перевел разговор на государственную систему вэллосов. Верховная власть была наследственная и могла передаваться как по мужской, так и по женской линии. Вождь носил по имени своего народа титул «Вэллу», который в то же время являлся именем исконного царского рода. Теперешний Вэллу был стар. У него осталась одна только наследница дочь, госпожа Сабила. Сам Иссикор приходится ей троюродным братом: его дед был родным братом ее царственного деда. – Так что, если эта дама умрет, вы станете вождем, Иссикор? – заметил я. – Да, господин, по праву наследства. Но может случиться иначе. Жрецы Хоу Хоу сильнее вождя. Главный жрец Дэча тоже прямой потомок Вэллу, и у него есть наследники сыновья. – Значит, Дэча заинтересован в смерти Сабилы? – Да, господин; ему нужно устранить с дороги нас обоих. – Но как же ее отец, Вэллу, соглашается на смерть своей единственной дочери? – Он любит ее, господин, и желает ее брака со мной. Но, как я уже говорил, он стар и боязлив. |
