– Я не об этом. Ты лежишь в этой спальне уже пять месяцев, и все время где-то не здесь, не со мной. А сегодня…

– А сегодня я вдруг поняла, что не могу больше быть не здесь. Я знаю, Женька, мой эгоизм поражает масштабом, но постараюсь как-то с этим бороться.

– Да не надо бороться ни с чем – просто меня не отпихивай. Мне ничего не нужно – ни денег, ни другого чего…

Хохол сел, накинув на плечи одеяло, потянулся к тумбочке и взял сигарету.

– Знаешь, ведь все там, дома, думали, что я после твоих похорон подомну под себя все, что у тебя было, – он невесело хмыкнул. – Можно подумать! А как все задрожали, заиграли одним местом, если бы ты только знала! И твои, и Ворон, и Бес – все. Никогда они не понимали, что есть вещи важнее власти и денег.

– Ну, подозревать ближнего у нас дело обычное, ты ведь знаешь. – Марина тоже села и потянулась к пачке, вытащила сигарету. – Все боятся, что найдется некто, кто будет сильнее, удачливее. На фиг думать об этом теперь, когда мы уже далеко и нас это больше не касается.

Она курила, то и дело разглядывая тлеющий кончик сигареты, а Хохол настороженно наблюдал за ней – он до сих пор так и не научился предугадывать ее поведение, слова и поступки. И то, что минуту назад Марина спокойно философствовала о чем-то, вовсе не значило, что в следующее мгновение она не фыркнет в ответ на какую-нибудь безобидную мелочь. Но именно эта непредсказуемость и привлекала, заставляла постоянно быть в тонусе и не расслабляться.

Но именно сегодня Марина вдруг решила – хватит! Хватит прислушиваться к его бредням. Прошло три года, о ней уже и думать забыли, да и кому придет в голову искать ее? Ей нужно поехать домой, она три года не была на могиле мужа, куда раньше ездила чуть не каждую неделю. Охваченная возбуждением, она с трудом сдержалась, чтобы не позвонить Хохлу прямо сейчас, решила все-таки поговорить дома и настоять на своем. Но в последний момент ей в голову пришла совсем другая идея…

Через несколько часов она позвонила Хохлу и велела немедленно ехать в большой отель в центре города.

– А Егора я куда дену?

– Сара в курсе, я попросила ее побыть с Егором до тех пор, пока он не ляжет спать.

– И что – эта мымра потом останется у нас ночевать? – недовольно спросил Женька, который терпеть не мог похожую на облезлую мышь Сару.

– Я тебя прошу – сделай так, как я сказала, – теряя терпение, проговорила Коваль и закрыла крышку мобильного.

– Поднимайся, дорогой, – промурлыкала Марина, вытягивая вверх ногу, по которой стекала ароматная пена.

Она так и не вышла из воды, хотя слышала, что Женька уже в номере.

– Я в ванной, можешь присоединиться…

– Ну, и к чему весь цирк? У нас что, дома… – И Хохол замер на пороге, подавившись словами – в джакузи улыбалась платиновая блондинка с короткой стрижкой и глазами Коваль. – …Твою мать! Ты хочешь, чтобы я от разрыва сердца умер?! Совсем спятила! Что ты с собой сделала?!

– Тебе не нравится? – улыбнулась она, потягиваясь.

Хохол резко выдохнул, стараясь успокоиться.

– Нравится… просто очень резко, ты никогда не была блондинкой… – пробормотал он, садясь на край джакузи.

Марина встала на колени и обняла его, прижавшись мокрым телом к кожаной куртке. Хохол впился в ее рот так, словно не делал этого много лет, его руки скользили по влажной коже, заставляя ее покрываться мурашками. Он чувствовал, что еще секунда – и не выдержит…

– Не торопись… – прошептала ему на ухо Марина, которая тоже это поняла.