– Тетя! – восторженно заверещал мальчуган с огромными черными блестящими глазами, преданно повиснув на ней, – Тетушка! Как я скучал по вам! Я даже молоко всегда допивал, чтобы побыстрее с вами встретиться.

– Ронни, негодник! – укоризненно пролепетал стройная белокурая женщина в ослепительном бирюзовом наряде, осторожно спускающаяся по трапу в сопровождении заботливо поддерживающего ее под локоть статного черноволосого мужчины, – Где твои хорошие манеры? Мы же тебя учили, как вести себя в присутствии императрицы.

– Извините, – нимало не смутившись, мальчик отцепился от Дрианы и затараторил, глядя в камни под ногами, – Рад присутствовать на вашей земле, премного благодарен за кров и пищу.

Отбарабанив заранее заготовленную речь, малыш вновь приник к императрице, на сей раз ограничившись тем, что вцепился ей в руку, случайно задев свежие повязки на ладонях. Женщина чуть было не вскрикнула от боли, но усилием воли сдержала себя, слегка покачнувшись по направлению к мужу. Леон встревожено покосился на Эрика, но тот, ничего не заметив, со снисходительной улыбкой внимал жене.

– Это твое воспитание, милый, – обвиняюще повернулась Наура к островитянину, беспомощно всплеснув руками, – Совсем его избаловал.

– Просто у нас троих не было детства в общепринятом значении этого слова, – вступился на защиту друга Леон, уважительным полупоклоном отвечая на его приветствие, – Вот мы и пытаемся додать детям то, чего не получили сами.

Наура, то и дело поправляя прядки, выбивающиеся из высокой прически, мило защебетала о несуществующих опасностях трехдневного путешествия. Присутствующие вежливо внимали ей, сочувственно кивая головами. Эрик же пристально вглядывался в лица Дрианы и Леона, жадно отмечая малейшие нюансы в их внешности.

Атлантка ничуть не изменилась, даже, как это ни странно прозвучит, помолодела, оставшись все той же дерзкой сумасбродной девчонкой с задорными огоньками в ярко-зеленых глазах и водопадом вьющихся темных волос. Веселья, конечно, в ней поубавилось, появилась глубинная грусть, проявляющаяся в любом неосторожном жесте. А вот Леон превратился в настоящего властителя, с жестким повелительным взглядом, который, впрочем, смягчался при виде супруги. Похоже, его любовь не только выдержала проверку временем, но и еще сильнее возросла.

Взор Эрика неожиданно упал на ладони Дрианы. От него не укрылась девственная белизна повязки, так гармонирующая по цвету с ее обликом. Не тайной остался и удрученный вид Леона, который остерегался лишний раз посмотреть на жену. Островитянин стал мрачнее тучи в мановение ока. Он попытался привлечь к себе внимание Дрианы, поймать ее взгляд, но та избегала смотреть в его сторону. Тот участок мозга, который навсегда остался за ней после битвы с Дэмиеном, оставался пуст и темен. Отчаявшись, Эрик решил применить старый испытанный метод.

– Дорогая, – ласково обратился он к Науре, – Ронни вредно так много времени проводить на холодном воздухе. Отведи его в замок, а я пока потолкую кое-о-чем с приятелями.

Мальчик откинул протестующе челку иссиня-черных волос, но не посмел возразить под строгим взором своего отца. Не стала перечить и Наура, грациозно направившись к карете, которая дожидалась высоких гостей. Побережье опустело, лишь недовольный рокот стального от ненастья океана, поверхность которого избороздила рябь мелкого занудного дождика, заполнял пространство.

– Рассказывайте, – потребовал прежним непререкаемым тоном предводителя Эрик. Странное дело, но Леон с Дрианой, смущенно потупившиеся, неожиданно ощутили себя провинившимися несмышленышами, словно и не было десяти лет пребывания у власти.