— А может, о братьях Грэшемах что-нибудь знаете? — спросил я.

— Ну как же, — ответил мистер Смит, — это была известная банда, они внезапно исчезли лет пятьдесят назад. Берт, Фрэнк и Харлан, последние грабители поездов на Диком Западе.

— Где же они скрывались? — спросил я, стараясь скрыть волнение.

— Мне как-то говорили, что они жили в пещере, по-моему, высоко в горах, — ответил мистер Смит. — Что-то я слышал на этот счет. Это, видимо, в районе Рэйнбоу-Ридж.

— А можно ее найти, как вы думаете? — спросил я.

— Можно было бы, — пробормотал мистер Смит. — Можно было бы, да только теперь уже поздно.

— Почему?

— Озеро Пауэлл, — ответил мистер Смит. — Теперь вся та местность под водой. Ее затопили года два назад. Если только у вас есть снаряжение для подводного плавания, а так вряд ли чего найдет.

И тогда я сдался. Как только мистер Смит сказал об озере, я понял, что продолжать поиск нет смысла. Я всегда знал, что рано или поздно придется остановиться, но не предполагал, что это случится так внезапно и финал окажется столь разочаровывающим. Я только начал набирать обороты, увлекся, можно сказать, и вот теперь мне больше ничего было здесь делать. Я вернулся в Блефф, последний раз переночевал в мотеле и следующим утром направился к озеру Пауэлл, чтобы самому взглянуть на воду, поглотившую мои планы. Но негодовать на озеро было как-то неинтересно. Я взял напрокат моторную лодку и весь день провел на воде, пытаясь придумать, что делать дальше. Этот вопрос стал для меня традиционным, но чувство поражения так подавляло меня, что сосредоточиться на своем будущем я не мог. И только тогда, когда я возвратил лодку в пункт проката и стал искать свою машину, оказалось, что я зря мучился — решение пришло само собой.

«Понтиака» нигде не было. Я обыскал все вокруг и наконец понял: его украли. Со мной остался только рюкзак и полторы тысячи дорожными чеками, все же остальные деньги пропали вместе с машиной — более десяти тысяч наличными, все мое состояние, все, чем я владел на этой земле.

Я пошел по шоссе, надеясь поймать какую-нибудь машину, но ни одна не остановилась. Всем проносившимся мимо я посылал вслед проклятья и нецензурную брань. Вечерело, я выбрался уже на большую магистраль, и когда меня и там постигла неудача, мне ничего не оставалось, как свернуть в полынник и подыскать место для ночевки. Я был так потрясен, что и не подумал заявить об угоне в полицию, а когда проснулся наутро на земле, весь трясясь от холода, мне даже пришло в голову, что кражу совершили не люди. Это была божественная акция, месть богов, чьим единственным умыслом было погубить меня.

И тогда я отправился в путь пешком. Я был так зол на себя из-за этого дурацкого происшествия, что перестал «голосовать» на дороге. Я шел весь день, с восхода до заката, шел так, словно вознамерился отомстить земле под ногами. На слелдующий день я снова шел. И потом еще день. И еще. Три месяца я не останавливался, медленно продвигаясь на запад, делая привал в маленьких городишках на день-другой и снова отправляясь в путь, спал в открытом поле, в пещерах, в оврагах по обочинам дороги. Первые две недели я неистовствовал: во мне кипела ярость, я плакал, выл, как безумный, но потом, мало-помалу, гнев перегорел, и я зашагал ровно и ритмично. Я изнашивал одну пару ботинок за другой. К концу первого месяца я стал заговаривать с людьми. Еще через несколько дней купил пачку сигар и каждый вечер выкуривал по одной. В память о своем отце. В пустом кафе на окраине городка Валентин в Аризоне меня соблазнила лохматая официантка Пег, и я задержался у нее дней на десять. В городке Нидлз в Калифорнии я повредил себе ногу и с трудом ступал не нее целую неделю, но все же без остановки шел к Тихому океану, и ощущение счастья во мне все росло.