– Какова ситуация на данный момент? – спросил Жоан.

– Браччиано не сдается, а мы уже по горло сыты дождем и холодом. Наш лагерь – настоящая трясина. Говорят, что вы хороший артиллерист. Может, вам удастся пробить достаточную брешь в стенах и мы войдем-таки в крепость.

К вечеру они наконец увидели водную гладь озера и округлые башни замка. Жоан разглядел на их зубцах штандарты Орсини и, как вызов, знамена Франции.

– Что-то странное происходит в лагере, – сообщил проводник, окинув внимательным взглядом открывшуюся перед ними панораму. И свернул с пути, чтобы поговорить с солдатами, несшими караул.

– Войско ушло, – сообщил он, возвратившись. – Здесь остался только небольшой резерв. Герцоги узнали, что Карло Орсини приближается с севера с войском, набранным при помощи французских денег, и решили выдвинуться ему навстречу.

Жоан посмотрел на Никколо и сказал ему:

– Думаю, что мы должны отправиться на их поиски. Чем раньше Хуан Борджиа увидит меня, тем лучше.

На рассвете следующего дня они снялись и направились вдоль озера к его северной оконечности. Дождь прекратился, и они смогли насладиться чудесными пейзажами. Путники любовались вязами, ивами и другими деревьями, которые росли вдоль озера, а также соснами и оливами на близлежащих холмах.

До полудня они покинули берега озера Браччиано и направились к озеру Вико, располагавшемуся дальше к северу.

– Нас отделяют всего несколько миль как от наших войск, так и от войск Орсини, – сообщил им сопровождающий, поговорив с гонцом, встретившимся путникам под вечер.

– Битва неизбежна, – пробормотал Никколо.

– Значит, мы выйдем с первыми лучами солнца, – сказал Жоан. – Мы должны разыскать Микеля Корелью, прежде чем начнется сражение.

Жоан практически не сомкнул глаз в ту ночь; тело его онемело, а плащ и накидка не защищали от холода и влажности. К счастью, дождя не было. Он думал об Анне, о ее теплом теле и нежности, а также о том, что произойдет на следующий день. Как только сквозь тучи пробились первые солнечные лучи, путники оседлали лошадей и пустили их рысью там, где это было возможно. На завтрак они съели лишь по куску черствого хлеба, даже не спешиваясь.

– Мы опоздали, – сказал проводник через пару часов, когда они вступили в местность, называемую Чиминос, которая располагалась перед селением Сориано.

Дорога шла в гору, и он указал рукой вперед. Внизу, на некотором расстоянии, они увидели оба войска, которые стремительно сближались. Штандарты Борджиа, Ватикана и герцога де Урбино развевались с одной стороны, а штандарты Орсини и французские знамена – с другой. Слышались барабанная дробь, звуки флейты-пикколо и сигнальных рожков, с помощью которых передавались приказы. Между облаками образовались большие светлые промежутки, и время от времени показывалось солнце, в лучах которого шлемы и доспехи солдат ярко блестели.

– Мы уже ничего не можем сделать, – сказал Никколо. – Разве что насладиться действом.

– Весь наш путь оказался бесполезным! – произнес с сожалением Жоан.

– Давайте поднимемся на этот холм, – предложил Никколо.