– Вы не можете утверждать это с такой уверенностью, – не давая ему опомниться, продолжала Элизабет. – Все факты говорят о том, что вы – Пейтон Эмори Хейворд Тревелиан.

Эш покачал головой:

– Прекрасно понимаю страдания старика. Ему, конечно, не легко смириться с потерей, но я не его внук.

– Но откуда вам знать, что вы не Пейтон? – настаивала девушка.

Макгрегор отрывисто и сухо засмеялся.

– Неужели я и вправду похож на внука английского герцога?

Элизабет быстро расстегнула сумочку и вытащила небольшую, в овальной рамке, фотографию, уместившуюся на ладони. На снимке, бережно хранимом под стеклом, были изображены мужчина, женщина и ребенок. Несмотря на небольшой размер фотографии, счастливые и довольные лица просматривались совершенно отчетливо. Глядя на них, казалось, что Господь Бог даровал каждому все, чего он хотел. Но люди заплатили за это счастье высокой ценой – своими жизнями.

Элизабет давно знала эту фотографию. Эмори Тревелиан – такой же красавец, как и отец. Его жена Ребекка – изящная, утонченная женщина, так похожая на сказочную принцессу. Сейчас девушка задержала взгляд на мальчике. Еще, будучи ребенком, она часто думала о нем. Вырастет ли Пейтон таким же красивым, как и его отец? Помнит ли он свой дом? Скучает по бабушке с дедушкой так же сильно, как и они по нему? Хейворд, его жена и Элизабет не теряли надежды когда-нибудь найти Пейтона.

Двадцать три года назад молодая семья приехала в Денвер. Они остановились в доме Шелби Рэдклиффа, кузена Ребекки и делового партнера Эмори. У супругов были дела и желание полюбоваться красотой величественных Скалистых гор. Именно там, в безлюдных окрестностях, на них напали индейцы.

Элизабет подняла глаза на Макгрегора. Он стоял, опершись о дверной косяк. Резко выдающиеся скулы, тонкий прямой нос и резко очерченный подбородок – все красноречиво свидетельствовало о твердости и упрямстве.

– Наверное, Марлоу говорил вам об обстоятельствах гибели его сына и невестки?

Эш молча кивнул, плотно сжав полные губы.

– Спустя некоторое время обнаружили тела Эмори и Ребекки, но Пейтона нигде не нашли, – продолжала девушка.

– Тревелиан рассказал мне то же самое, – заговорил, наконец Макгрегор. – Но это еще не значит, что я его внук.

– Прошу вас, взгляните на эту фотографию. Помедлив, Макгрегор отошел от двери и направился к девушке грациозной ленивой походкой хищника. Элизабет ощутила смутную тревогу: она испугалась своего внезапного и неумолимого влечения к этому грубоватому и немного дикому человеку.

Эш подошел так близко, что она ощутила исходящее от него тепло и еле уловимый запах. Макгрегор не пользовался одеколоном, – это был тонкий аромат лимона.

Элизабет подняла голову и посмотрела в красивые небесно-голубые глаза, надеясь, что он этого не заметит.

– Снимок был сделан в Нью-Йорке, за несколько дней, до отъезда в Денвер, – пояснила она. – В письме, куда была вложена фотография, Эмори пошутил, написав, что эта фотография, вероятно, будет последней, перед тем, как их поглотит девственная природа Америки. Бедняга и не подозревал тогда, какими пророческими окажутся эти слова.

Нахмурившись, Эш молча рассматривал снимок. Элизабет внимательно наблюдала за ним. Ей показалось, что изображенные там лица ему вовсе не интересны, а история несчастной семьи – безразлична. Может быть, больно ворошить прошлое?

– Похоже, это была по-настоящему крепкая и дружная семья, – сказал, наконец Макгрегор.

– Вы хорошо рассмотрели Эмори? – спросила девушка.

Эш бросил на нее быстрый взгляд.

– Что вы имеете в виду? – не понял он.