— По-моему, нам здесь уже нечего делать, — вдруг сказал шериф Мак-Инни. — Идемте, пастор. Поможем Эвелин с чаем.

Шериф улыбнулся леди Пенелопе и приготовился увести Мак-Лендона. Ясновидящая, казалось, только того и ждала. Она снова обняла Ребекку и прошептала:

— Байрон — прекрасный человек. Ты можешь ему доверять, Ребекка… И себе тоже.

Затем Пенелопа повернулась к пастору и с невинной улыбкой спросила:

— Сесилия отбыла без дополнительных эксцессов?

— Обошлось. Благодарю за предостережение.

Они все дошли до крыльца, но на крыльце Байрон прикрыл дверь, давая понять, что разговор не окончен.

— Я понял: ты слышала наш разговор с Крисом. Попробую тебе объяснить…

— Нет. Не сейчас. Сегодня с меня и так достаточно.

Ребекка резко тряхнула головой.

— Прошу тебя, Байрон. Не надо.

Он молча обнял ее, и они оба смотрели, как санитары заносят раненую девочку в машину. Потом туда же забрались мать девочки и раввин.

Ребекка склонила голову на плечо Байрона.

Рабби высунулся из машины и что-то сказал Уильяму и отцу Нессу. Затем дверцы закрылись, и «Скорая» медленно отъехала со двора. Уильям зашагал к крыльцу. Он как-то странно держал левую руку. Вид у владельца похоронного заведения был крайне утомленный, и сам он выглядел лет на десять старше, чем утром, когда Ребекка только встретилась с ним. Подойдя к Ребекке, Уильям тепло улыбнулся ей.

— Ты замечательно держишься. Мэйлин гордилась бы тобой. В тебе больше сил, чем ты думаешь.

— Я бы этого не сказала. Пусть хоть внешне меня считают сильной.

— Не только внешне. Мэй чувствовала сильных людей и не была склонна к пустым комплиментам… Вы с ней обе похожи.

Уильям мельком взглянул на сына, затем извлек из кармана пиджака толстый конверт и подал Ребекке.

— Мэйлин просила передать тебе вот это.

Ребекка поблагодарила и взяла конверт.

К крыльцу подошел отец Несс.

— Уильям, дальше оттягивать нельзя. Скоро в это вмешается городской совет.

— Знаю.

Лицо Монтгомери-старшего болезненно вытянулось, а сам он напрягся.

— Я как раз собираюсь этим заняться.

Ребекка и Байрон недоуменно переглянулись. Ситуация начинала смахивать на плохой детективный фильм.

— Байрон, мне нужно с тобой поговорить. Дома.

— Как дома? — удивился Байрон. — Но Ребекка…

— Не беспокойся. Я уже более или менее пришла в себя. — Она подошла к Уильяму и поцеловала его в щеку. — Спасибо за все.

— Мэйлин была права насчет тебя. Ты выросла и стала прекрасной женщиной. Байрону повезло, что у него есть ты. — Уильям крепко обнял ее. — Теперь тебе будет легче. Обещаю.

Затем он молча посмотрел на Ребекку. У нее не хватило смелости сказать Уильяму, что между нею и Байроном фактически ничего нет. Но говорить это сейчас было бы жестоко.

— Спасибо, — только и сказала она и добавила, поворачиваясь к Уильяму: — До завтра.

Ребекка поспешно ушла внутрь, не увидев, как просияло лицо Байрона, когда он услышал о завтрашней встрече. О словах Уильяма она старалась не думать.

18

Байрон молча шел за отцом. По всей вероятности, этот разговор не предназначался для чужих ушей, иначе Уильям вряд ли бы ушел сейчас из дома Мэйлин… вернее, теперь уже из дома Ребекки. Когда он подошли к похоронному заведению, Уильям не задержался на жилой половине, а сразу же направился к двери, ведущей в служебную часть.