|
Так, именно у Евнапия Филосторгий берет характеристику Феодосия Великого, клонящуюся к порицанию этого государя. Из других историков Филосторгий более всего пользовался Олимпиодором. Наиболее интересные сведения Иееп сообщает о том, в каком отношении к Филосторгию, этому, как известно, арианскому историку, стоят православные историки Сократ, Созомен и Феодорит. О Сократе исследователь замечает, что по многим существенным вопросам истории этот историк берет сведения из арианского источника — у Филосторгия. То же самое утверждает исследователь и относительно Созомена. Он говорит, что для него вопрос решенный, что Созомен знал и, нимало не сомневаясь, пользовался в своем историческом труде сочинениями Филосторгия. И в доказательство этого он приводит несколько мест из «Истории» Созомена и Филосторгия, дающих право заключать, что утверждение исследователя покоится на фактической основе. Такое отношение Сократа и Созомена к Филосторгию для исследователя почему-то представляется очень странным. Покончив с этими вопросами, Иееп замечает: несомненный факт, что большая часть содержания «Истории» Сократа и Созомена имеет своим источником арианское сочинение Филосторгия — обстоятельство, которого трезвого исследователя этой ортодоксальной литературы с трудом заставит «risum tenere» (сдерживать смех (лат.). — Ред.). Замечание Иеепа совершенно непонятно. Почему Сократ и Созомен не могли брать известий из Филосторгия, как скоро они историческим фактам дают свое собственное освещение, а именно так и поступают и Сократ, и Созомен? По изысканиям Иеепа, Филосторгием пользовался и Феодорит, епископ Киррский, в своей «Церковной истории». Это остается для исследователя, вне всякого сомнения. Причем он указывает несколько случаев, когда Феодорит, пользуясь этим источником, извращает известия подлинника отчасти сознательно, а отчасти бессознательно.
Сократ. — Относительно этого церковного историка Греческой церкви выразили свой взгляд и суждение оба прежденазванных нами ученых — Гарнак и Иееп. Их взгляды и суждения значительно разнятся между собой. Ознакомимся сначала с исследованиями Гарнака (Herzog — Наuсk. Encykl. Leipz., 1884. Bd. XIV. S. 403–415). Сократ родился и получил воспитание в Константинополе. Так как он сообщает в своей «Церковной истории» (V, 16), что он в годы юности имел учителями языческих грамматиков Элладия и Аммония, которые во время патриаршества Феофила вследствие бунта бежали из Александрии в 389 г., и так как он, Сократ, выдает себя за очевидца-повествователя лишь позднейших событий, которые случились во времена императора Аркадия, то должно полагать, что он родился в первую половину царствования Феодосия Великого. Это предположение отчасти находит для себя подтверждение в том обстоятельстве, что описание Сократом деятельности Златоуста дает основание полагать, что это описание сделано историком не по личным наблюдениям, а следовательно, в это время он был еще мальчиком. О жизни Сократа мы почти ничего не знаем. Из его труда ясно, однако, видно, что он не был клириком. Сократ именуется схоластиком, а это значит, что он был адвокатом. Тем не менее в его «Церковной истории» нет ясных следов, свидетельствующих о юридическом образовании Сократа, если не считать того, что он знал по-латыни (юрист не мог не знать латинского языка, на котором был написан свод законов). О побуждении, плане, цели, источниках и содержании своего исторического труда Сократ сам говорит как в предисловиях к различным книгам своей «Истории», так и в заключении седьмой книги. Можно догадываться, что важнейший толчок, который заставил Сократа приняться за церковно-исторический труд, дан появлением церковно-исторического труда Руфина, взявшего на себя задачу продолжить «Церковную историю» Евсевия: что сделал Руфин для Запада, то Сократ захотел сделать для Востока. Видно, что Сократ был мало подготовлен к своему труду. |
