— Может, ты знаешь и имя отравителя? Что же ты замолчал, говори. По твоему лицу я ясно вижу, что у тебя и на этот вопрос есть ответ! — потребовал монарх.

— От тебя ничто нельзя утаить, государь но, по правде говоря, ты и сам знаешь этот ответ.

— Говори яснее, жрец! Я не люблю туманных речей!

— Вспомни слова оракула гангаридов.

— Я их прекрасно помню, но не вижу тех, кто за ними скрывается.

— Скорее всего, это старый Антипатр, рыжий Кассандр, и виночерпий Иолай. Первый задумал, второй подготовил, а третий исполнил.

— Ты говоришь опасные вещи, жрец, обвиняя в заговоре достойного человека!

— Извини государь. Ты спросил моё мнение, я его сказал. Очень может быть, что оно не верно, и я действительно ошибаюсь. Позволь мне покинуть тебя, государь. Хилиарх Гефестион скоро проснется и ему понадобиться моя помощь — смиренно обратился к царю Нефтех, но тот пропустил его просьбу мимо ушей.

— Но если ты прав и заговор действительно был то, что, же им помешало осуществить свой коварный план?

— Думаю, так распорядились великие Мойры и твой бессмертный отец, Зевс. По их желанию, паж, несший поднос с чашами из кухни в пиршественный зал видимо споткнулся. От этого чаши сдвинулись, поменялись местами, а так как они одинаковы, мальчик этого не заметил, яд достался хилиарху, а не твоему величеству.

— Твои слова правдоподобны, Нефтех. Я подумаю над ними, но сейчас меня беспокоит здоровье моего дорогого друга, Гефестиона. Я удвою обещанную ранее награду, если ты сумеешь вылечить его. Ведь ты его вылечишь?!! — Александр очень надеялся, что в этот момент его голос звучал как приказ, но больше он походил на просьбу.

— Увы, государь. За все золото мира и руку твоей сестры Клеопатры, я не могу спасти хилиарха. От «воды Стикса» нет противоядия. Он умрет в течение полуторо суток, — безжалостно изрек Нефтех. — Своими лекарствами я облегчу его страдания, и он покинет нас без мучений.

Вердикт жреца вызвало у Александра поток слез. Неудержимой рекой они хлынули из его глаз, а плечи затряслись от глухих рыданий. Затем они прекратились, и царь поднял голову.

Взглядом полным горечи и печали смотрел он прямо перед собой и не видел никого. Его милый и верный Гефестион безвозвратно уходил из его жизни. Подлые враги похищали у македонского царя самое дорогое и прекрасное, из того, что хранилось в его сердце и душе. Похищали мерзко и грубо, решая какие-то свои задачи, разбивая разом и навсегда все планы и мечты, вынашиваемые Александром.

— Иди. Помоги моему дорогому Гефестиону, — медленно произнес царь, — я скоро буду.

— Не тревожься, государь. Больше он не испытает страданий — пообещал Нефтех и покинул покои, оставив покорителя Ойкумены наедине со свалившимся на него горем.

Как и предсказывал египтянин, хилиарх Гефестион недолго задержался в мире живых. Он умер рано утром, когда солнце слегка озарило край неба. Александр все это время находился возле ложа умирающего.

Благодаря мастерству и умению Нефтех, кончина хилиарха была спокойна. Как и обещал египтянин, Гефестиона не терзали боли, нестерпимый жар не испепелял его измученного тела. Он был счастлив оттого, что рядом с ним сидел его Ахилл и ласково держал за руку. Не отпуская от себя ладонь умирающего, Александр говорил ему добрые слова, вспоминая вместе свершенные подвиги и деяния.

Так разговаривая с царем то, засыпая то, покидая царство сладкой дремы, провел свой последний час хилиарх Гефестион. Заснув в очередной раз, он вдруг прекратил дышать и его рука, безвольно упала вниз плетью.

Александра не было с ним в этот момент. Его отвлекли стратеги Птоломей и Пердикка, прибывшие к нему с докладом о начале тайного следствия по поводу внезапно открывшегося заговора.