– Вы легко поступили без репетиторов?

– А у меня серебряная медаль.

– Сейчас зарабатываете чем-нибудь?

– Да, конечно. Ну, это приработок… Если кто-то из близких друзей попросит чертеж – я так сделаю, а если просто незнакомому человеку – что-то могу взять.

– Вы отца совсем не знаете?

– Они развелись, когда мне не было года. Он нефтяник, закончил Губкинский, занимается буровым оборудованием. Алименты присылал.

– Нерегулярно,- вставляет Ольга Ивановна.

– Но мама ваша красивая, что и говорить. Наверное, были какие-то…

– Поклонники?- Он сам подсказал слово.- Да, конечно. Много. Она один раз – мне было лет двенадцать – спросила меня, как бы я отнесся, если бы она вышла замуж. Она работала тогда в квалификационной комиссии, осматривала летчиков. На похоронах даже один летчик сказал, что она восемь лет его «вела». Иначе бы его гораздо раньше списали.

– И этот поклонник был тоже летчик?

– Да.

– И что вы сказали?

– Я… не советовал.

– Она послушалась?

– Она сама была не уверена,- сказала Ольга Ивановна.- Это очень жесткий был человек, властный. Она решила, что они с Володей не поладят. У нее с сыном дружба была настоящая, она боялась, что кто-то помешает.

– Володя, а вам она разрешала приводить друзей в дом? Или девушек там?

– На поминках вчера одна однокурсница – она сейчас замужем – сказала: Нина Ивановна мне стала как вторая мать. Когда у меня в начале брака были проблемы, я всегда к ней бегала, она советовала. Знаете, они с бабушкой мне только одно требование ставили: чтобы я заранее предупреждал о гостях. Потому что мама родилась в Средней Азии, в Душанбе,- там дедушка служил, он был военный,- и у нее о гостеприимстве представления были восточные. Если гость пришел, а на стол нечего поставить – это стыдно. Я всегда предупреждал. Она готовила очень вкусно, и быстро. За пятнадцать минут из ничего могла соорудить вкуснейшие вещи…

– И шила,- говорит Ольга Ивановна.- Все-все делала. У нее так не было, чтобы пять минут руки не заняты. Вот дачу они получили – далеко от Москвы, за Серпуховом,- и на этих шести сотках Нина умудрялась снимать такие урожаи! У нее и заготовки получались, и все… Машины нет, они туда поездом добирались, потом автобусом. Летний домик с огородом. Она говорила, что за два дня там, в природе, восстанавливается, как за месяц отпуска.

– А куда вы с мамой ездили в отпуск, Володя?

– Когда я школу окончил, поехали к морю на десять дней. Потом в прошлом году были на Селигере…

В их квартире две комнаты. Это обычная малогабаритная квартира обычного спального района, я бывал в сотнях таких, и книги в них одни и те же – еще советские собрания сочинений, раннеперестроечные детективы и книги о тибетской медицине… И мебель везде одна и та же – стенки из ДСП. Салфеточки везде. На этих салфеточках сейчас стоят свечи.

– На отпевании отец Михаил сказал, что ваша мама была человек церковный. Она с детства верила?

– Не знаю… Не думаю, что с самого детства. Но в последние годы она часто ходила в церковь, отец Михаил даже ее запомнил.

– А сами вы…

– Я не скажу, что я прямо так уж… верующий. Обряды там, пост… Но я не атеист, конечно.

Отец Михаил – мужчина молодой, доброжелательный, но строгий. Во время отпевания объяснял всем, как и когда креститься, после отпевания – как молиться за Нину Скорову. «Не отчаивайтесь! Трудитесь, молитесь, раздавайте милостыню.