Жадеида решила призвать тучу, чтобы с ее помощью подняться над землей и вырваться из этого леса. Но после нескольких попыток поняла, что без черных книг не может этого сделать, так как силы еще не вернулись к ней.

Ведьму истощило не только заклятие, наложенное на Дра-гомир, но и переживания по поводу Эгирина. Дело в том, что Жадеида, убедившись, что все драгомирцы надежно заколдованы, решила, что колдовство сработало в полную силу. А это значит, Эгирин все-таки умер, невзирая на помощь Луны.

И тут ведьма осознала, что убила собственного сына. Жадеиду охватила такая тоска, что книги буквально раздулись, напитываясь ее горем. Она тосковала не по Эгирину, нет.

Просто в глубине души в ней все же жила мысль, что она не окончательно плохая, раз не бросила своего ребенка.

Теперь этой мысли больше не за что было зацепиться.

Книги неприкрыто радовались ее мукам. Из-за этого Жадеида и не взяла их сегодня с собой. Да и вообще, без них голова была более ясной, уж слишком они затуманивали разум. Но сейчас ведьма отругала себя за то, что вышла из дома без книг, и решила обратиться к своей родной магии.

Она нетерпеливо приложила руку к земле и стала призывать древние корни, чтобы они указали ей выход. Но земля в этом странном лесу была молчалива и глуха к ее призывам. Древние узловатые деревья стояли непоколебимо, и ни один листочек не шелохнулся на них.

Но это лишь на поверхности земля была тиха и безмолвна. На самом деле внизу шла самая настоящая борьба. Вековые деревья помогали молодым деревцам и кустарникам справиться с чарами ведьмы и не поддаться ее настойчивому зову. Они обхватывали тонкие корни, оплетали своими, более мощными, и удерживали под землей, не выпуская наружу. Несколько минут продолжалось это противостояние. Наконец Жадеиде надоело, и она встала с колен, недоуменно качая головой. Молодые кустарники с облегчением вздохнули, и их вздох донесся до ведьмы как еле заметный шорох.

Древлий, к которому обратились за помощью Сентария с Луной, изо всех сил помогал своим подопечным. Его помощники, мелькая незаметными тенями, сообщали ему обо всем, что происходит в зачарованном лесу.

А лес и правда был зачарованным. По совету Древлия Морион, Оникс, Луна, Сентария и Эгирин сообща наложили на него особые чары. Путник, попавший сюда, может выйти лишь там, куда его приведет лес. И пока не дойдет до этого места, будет ходить по кругу.

Тут до ушей Жадеиды донесся перезвон ручья. Ведьма торопливо пошла на звук. Как любая жительница Смарагдиуса, она знала, что все ручьи постепенно становятся шире и превращаются в реку. А река обязательно приведет к жилью. Так что если кто-то заблудился в лесу, то нужно искать реку и идти по течению. Правда, уроженцы Смарагдиуса никогда не терялись, даже в самых глухих и непроходимых чащобах, однако все знали, как вести себя в подобных случаях.

Ведьма быстро добралась до заливистого ручья. Пройдя вдоль берега почти километр, она почувствовала, что очень устала. Но едва нагнулась, чтобы попить, как ручей стремительно ушел под землю.

Ведьма окончательно потеряла направление и остановилась.

Неподалеку Кианит и Целестина, закончившие колдовать, шатаясь от усталости, направились к месту общего сбора.

Ведьме стало жарко и душно, она рванула тесемки своего кровавого плаща, и он бесформенной кучей свалился ей под ноги.

Она начала обмахивать вспотевшее лицо, и в ту же секунду на нее подул свежий ветерок, наполненный такими дивными ароматами, что у Жадеиды закружилась голова. Ведьма вскинула голову и, чему-то улыбаясь, пошла за этим чудесным запахом. Прожив четырнадцать лет среди черной слизи и прочей гадости, она уже и забыла, как волшебно может пахнуть лес.

Запах кружил голову, обволакивал, вел за собой. Ведьма медленно, но верно приближалась к месту, где должна была закончиться вся эта история.