– Теперь никакая книга не убежит, – удовлетворенно сказал огненный правитель.

Но Стефан все равно ни на секунду не выпускал сумку из виду Постоянно проверял, закрыт ли замок и нет ли в коже дыр, умудряясь при этом держать блокнот и ручку.

– За всю жизнь я не видел неба синее, – он повернул к Луне сияющее лицо. – Невозможно описать! Это так грандиозно, так невероятно, что хочется объять необъятное!

Луна невольно залюбовалась им. За время жизни в Драгомире Стефан еще больше изменился, и теперь уже совсем ничто не напоминало о том толстом лентяе, которого она знала в детстве. Сейчас это был высокий юноша с мечтательным, открытым лицом и внимательными глазами, которые всегда горели неисчерпаемым энтузиазмом. Когда он видел что-то новое, его лицо озарялось таким же восторгом, как мордочка Фиччика при виде еды. Таким Стефан нравился Луне гораздо больше. Она успела полюбить его, как старшего брата, каким он мог бы ей быть с самого начала. Спустя столько лет он все-таки им стал, и Луна со страхом думала, что настанет время, когда Стефан вернется в свой мир и они расстанутся навсегда.

Глубоко вздохнув, она потянулась за курткой. С каждой минутой становилось все холоднее; невзирая на две толстые кофты, Луна уже начала замерзать. Аметрин, увидев, что она полезла за теплыми вещами, достал еще и шапку, которую натянул ей до самых бровей, а потом обмотал вокруг шеи Луны огромный клетчатый шарф. Она благодарно улыбнулась и вновь посмотрела вниз, на удаляющиеся владения кристаллианцев. Сверху их дома-капли казались крохотными бисеринками, сверкавшими на солнце, а дворец и впрямь походил на одуванчик.

– Ну что! – проговорил Аметрин, следя за высотомером. – На этой высоте мы бы уже испытывали нехватку кислорода. Замечательная вещь эти чары неуязвимости. Луна, ты как?

– Пока все хорошо. Криолина сказала, моего дара хватит, чтобы подняться на вторую вершину. Вот там уже придется следить за временем. Дышать станет труднее, и при первых признаках кислородного голодания я должна надеть маску. Но пока все нормально, никаких трудностей.

– Ну что же, летим дальше.

Чем выше они поднимались, тем ниже опускалась температура.

На высоте пять тысяч метров лунфилет начал покрываться инеем. Вокруг уже не было ничего, ни растений, ни птиц, только горы, покрытые снегом. Их круглые вершины и острые пики сияли на солнце, будто кто-то украсил их тоннами сверкающих кристаллов. Луна потерла озябшими пальцами виски. К ним уже подкрадывалась пульсирующая боль.

– Где болит? – тут же вскинулся Аметрин.

– Не переживай ты так. Мама и Криолина предупредили меня об этом. И дали с собой отвар из лепестков вальмаратиса красноголового, видишь, – Луна продемонстрировала пузырьки с красноватой жидкостью. – Сейчас выпью, и все будет хорошо. Это всего лишь действие высоты.

Луна храбро выпила горькую настойку и поморщилась:

– Почему все лекарства такие невкусные?

Лунфилет тем временем преодолел отметку в шесть тысяч метров. Все горы остались внизу, и перед ними возвышалась она – главная гора Кристаллиума, покрытая ледниками высотой несколько десятков метров. Глядя на нее с безопасного борта лунфилета, Луна еще раз поблагодарила ученых за это изобретение. Пешком бы они поднимались несколько недель. Если бы вообще поднялись, ведь, кроме льда, вокруг ничего не было. Крылья лунфилета уже гудели от напряжения, но продолжали упрямо тащить махину наверх, отчаянно скрипя.

– Давай, мой хороший, – прошептала девушка, – чем выше ты нас поднимешь, тем меньше мне идти.

Лунфилет, словно услышав ее слова, заскрипел крыльями еще сильнее. Аметрин радостно воскликнул:

– Мы преодолели первую вершину! Ученые ошиблись, мы можем подняться еще выше.