Стефан, преувеличенно громко ворча, тут же занял освободившееся пространство. Достав из непромокаемой сумки на поясе блокнот, для верности герметично упакованный в плотный целлофан, он начал быстро зарисовывать Луну, стараясь ничего не упустить.

Друзья погрузились в раздумья, глядя, как цвет воды меняется от прозрачно-голубого до насыщенно-синего. На крыше кианоскафа с громким щелчком включился фонарь, освещая темное пространство вокруг.

Луна тем временем достала из рюкзака ярко-красный поплавок. Он начал стремительно подниматься. Увидев его, Стефан с Аметрином поняли, что они уже близко. Как только поплавок достиг поверхности, правители в шатре наложили на спутников Луны чары неуязвимости. Их руки вновь образовали на столе пятиконечную звезду, которая засветилась золотистым светом.

«Началось», – подумали они.

Но через секунду им стало не до посторонних мыслей. Запретное заклинание вытягивало все больше сил. Каждый раз грозил стать для правителей последним. Осунувшиеся, бледные, с заострившимися скулами, они закрыли глаза и сосредоточились на образах Аметрина и Стефана.

Через некоторое время якорь тяжело приземлился на дно, подняв тучи песка, которые на пару мгновений скрыли друзей друг от друга. Луна замерла на месте.

«Еще не хватало потеряться», – испугалась она.

Но вот песок рассеялся, и Аметрин вопросительно посмотрел на нее из иллюминатора. Луна внимательно оглядела ребят и увидела, что их лица покрылись такой же мельчайшей росой, как у нее самой. Значит, теперь они тоже могут дышать под водой. Девушка подняла большие пальцы вверх, показывая, что все в порядке.

Аметрин ухватился за кольцо, приделанное к пробке, которая закрывала дыру в стене кианоскафа. Это было сделано для того, чтобы ребята смогли открыть люк. Как только кианоскаф заполнится водой, давление внутри и снаружи станет одинаковым, и дверь легко откроется. Сейчас это было невозможно из-за разницы внешнего и внутреннего давления.

Данный пункт был самым слабым в их плане. Ученые боялись, что Аметрину не хватит сил вытащить пробку. И тогда все напрасно. Придется им возвращаться, так как книга останется внутри кианоскафа.

Луна с тревогой наблюдала, как на шее Аметрина вздулись вены, а лицо побагровело от напряжения. Стиснув зубы, он упрямо тащил пробку которая прочно сидела в стене кианоскафа. Луна тоже начала толкать пробку внутрь, с силой ударяя по ней пяткой. Длинные ласты, в которые превратились ее ступни, тормозили движение, и так затрудненное плотными слоями воды. Она чувствовала, что все ее усилия напрасны.

Стефан вжался в угол, чтобы дать другу как можно больше места. Ему вдруг пришла в голову страшная мысль, заставившая похолодеть: «Мы здесь умрем».

Скользкими от пота пальцами он поправил на плече лямку, которая так и норовила соскользнуть.

«Надо перекинуть ее через шею», – мелькнула еще одна мысль, но тут же исчезла, раздавленная паникой.

Стефану почему-то стало трудно дышать, и он начал делать неглубокие вдохи, стараясь не сорваться.

«Наверное, кислород заканчивается», – подумал он.

«Стефан!» – вдруг раздалось в его голове.

Этот ясный голос разогнал панические мысли, и юноша озадаченно уставился перед собой, не понимая, откуда идет звук.

«Стефан! Немедленно успокойся! Ты уже под чарами. Тебе не нужен кислород. Перестань дышать, за тебя это делает твоя кожа!»

«Ага… перестать дышать… как же», – обреченно подумал он, продолжая судорожно хватать губами воздух.

«Стефан! Это я! Посмотри на меня! Это я, Луна!»

Стефан повернул голову и увидел девушку, прильнувшую к иллюминатору. Заметив, что его лицо свело судорогой, она бросила пробку и поспешила к нему на помощь.