– Альдэ… – выдавил я. При одной мысли о том, что кто-то, кроме меня, может коснуться её, клокочущая ярость заполнила сознание.

– Она ведь твоя девчонка, так? – зло спросила она.

Я медленно кивнул и сел назад. Они знали, что меня не будет в борделе. Даже теперь эти мрази не решались напасть в открытую и сначала выманили меня на встречу с королём. Вот только кто именно? Пока что подозревать можно было любого из моих двух семей. И знак на рукавах не значил ничего – слишком легко было его подделать. Я опустил лицо на ладони и застонал.

– Маритта, – сказал я, убирая руки, – спрячься получше. Скоро за помощь мне будут наказывать смертью.

Альдэ

Я очнулась в темноте, такой плотной и холодной, что даже моё эльфийское зрение не могло различить ничего. Произошедшее я помнила плохо. Отчётливо в голове крутилось одно – койгреах с волчьими хвостами на рукавах. Много. И комната, где некуда отступать. Я возненавидела этот город, потому что в лесу они никогда бы не взяли меня… Здесь же им хватило всего нескольких ударов.

И вот я в темноте. Затылок ноет, явно хорошо ушибленный. Ещё несколько синяков набухают по всему телу. Я встала и ощупала стены камеры. Наткнулась на решётку и прошлась по ней рукой. Нащупала замок. Усмехнулась. Эти лунные так очаровательно верны себе.

Вельд

Я шел один и знал, что там, в Доме Волка, меня встретят десятки стражей, вооруженных до зубов. Своим оружием они будут защищать власть и жажду власти тех, кто к ней стремится. Но со мной магия.

Все прочие пути к власти полны недостатков. Меч может сломаться, разум может поколебаться. Вера может ослабеть, природа увянуть, а свет изгоняет тьму. Магия? Магия вечна.

Магия вездесуща. Она пронзает всю вселенную, являясь остаточной энергией от сотворения. Овладеть ею можно разными способами, и нет практически никаких ограничений в том, что можно сделать с её помощью.

Многие полагают, что магия родилась из стихийного хаоса. Возможно. Магия колоссальной мощи сформировала Подлунный мир из беспорядка. Если магическую энергию производит стихийный хаос, то магия так или иначе её коверкает. Ничто не может остаться неизменным после столкновения с бездной.

Возможно, тьма из бездны нитью проходит через всю магию в мире. И если это так – то эта тьма может подтолкнуть тех, кто пока колеблется, принимать или нет сторону зла. Но многие заклинатели считают, что их труд привлекает и лучших, и худших из всех рас, обещая силу, славу и богатство всем, кто способен контролировать её.

И я согласен с ними. Магия – обоюдоострый меч. Который можно использовать как для тёмных, так и для светлых дел.

В Дом Волка я вошёл через главный вход. Первая пара стражников попыталась меня остановить – и тут же осела на землю горсткой пепла. Следующие оказались умнее. Они поклонились и присягнули мне на верность, но мне было плевать, и они тоже отправились в Ад. Больше никто не пытался со мной говорить. Я дошёл до королевских покоев и, не останавливаясь, вошёл внутрь. Оба были здесь. Мать. И брат.

Ярость всё ещё клокотала внутри и требовала выхода. Так что говорить я не стал. Просто собрал в кулак всю мощь, которой одарили меня демоны и долгие годы одиночества, и швырнул в их сторону здоровенный сгусток инфернального пламени. Я не слишком удивился, когда мать поставила блок, а Тирвейнен отскочил в сторону, сбивая с дорогих одежд ошмётки пламени. Вот она – проверка на вшивость. Ей было плевать, что один её сын убивает другого. А вот Тирв выглядел испуганным и удивлённым. Бедный мальчик. Такой же, каким ещё недавно был я. Он не понимал, что значит для сына Волка и Луны «семья».

– Кто дал тебе письма, Тирв?

Брат смотрел на меня испуганно, но когда прозвучал вопрос, невольно бросил на мать косой взгляд.