– Она, верно?
– Какая…
Новый, более густой шар пламени разбился у его ног, и Тирв попятился.
– Сумасшедший! – выдавил он.
– Точно. И я задал вопрос.
Тирвейнен перевёл взгляд на Эвелину.
– Да… – выдохнул он, и я улыбнулся, тоже глядя на королеву.
– И почему я не скучал по тебе, мама?
Эвелина натянуто улыбнулась.
– Придумал себе невесть что. Никогда не повзрослеешь.
– Не пудри мне мозги, – продолжая улыбаться, я шагнул к ней. – Тирвейнен, ты правда хочешь скормить её дракону?
Тирв выглядел удивлённым, и я расхохотался.
– Ему просто стыдно признаться, – мать по-прежнему оставалась спокойна.
– Да пожалуйста, – я начал закручивать новый снаряд, всё ещё внимательно глядя на неё. – Жрите друг друга и кормите друг другом драконов. Деритесь за власть, как пауки в банке, чтобы потом дрожать от страха за свою задницу. Я буду только рад, если все вы достанетесь демонам. Один вопрос, мама. Где? Моя? Найве?!
Полное уверенности лицо Эвелины на секунду дрогнуло. Не дожидаясь ответа, я швырнул в неё новый снаряд. Тирвейнен, добравшийся наконец до колокольчика, к которому пятился всё это время, пронзительно зазвонил, вызывая стражу. Я успел швырнуть ещё один сгусток огня, прежде чем пятёрка гвардейцев ворвалась в распахнутые двери – и замерла, столкнувшись с моим взглядом.
– Мама, – я швырнул в её сторону ещё один снаряд, и он затрещал на щитах. – Я. Задал. Вопрос.
Мы уставились друг на друга. Именно от неё я унаследовал большую часть своих способностей. Эвелина не имела никакого отношения ни к одному из благородных домов Лунного королевства. Она пришла сюда издалека и сразу же оказалась в фаворе у короля – а тогда ещё просто первого из великих лордов. О её способностях ходили легенды, но никто и никогда не видел, как она применяет магию. До сих пор.
Эвелина вскинула руку, и потолок над моей головой просел и обрушился, и я едва успел отскочить в сторону, а вызванные Тирвом гвардейцы исчезли из дверного проема, будто их там и не было. Спасибо, мама. Вот только откуда такое упорство в стремлении сломать мою жизнь? Я собрал накопившиеся силы и запустил в неё ещё один снаряд, который вновь ушёл в щиты. А потом, без перерыва, ещё два, стараясь поймать момент, когда она снимет защиту для нового удара.
Я воззвал к Агатису, и кокон темного льда окутал меня. Но, минуя черный лед, магия Эвелины пронзила меня. Эвелина вскинула руку, и ужасная боль охватила моё тело – казалось, что кровь закипает в моих венах. Я, отдавший магии всю свою жизнь, не видел таких заклятий никогда. Впрочем, плевать. Я был зол. Циклон Хаоса, явившийся с нижних планов по моему зову, захватил её, избивая громкими раскатами грома, и оттолкнул назад. Лента вихрящейся тьмы сорвалась с моей руки и устремилась к сердцу жертвы. Я почувствовал, как магия Эвелины покидает её тело и переходит ко мне. Призрачное серебро по моему приказу охватило королеву и подняло в воздух.
Я замешкался на мгновение: она, бессильная, лишённая своей магии, зависла в воздухе передо мной. Она была моей матерью. И я… наверное, я хотел её любить – когда-то давно. И возможно, если бы хоть раз в жизни она позволила мне назвать себя так – я повернул бы назад.
Я воздел руку, и чёрные плиты, исписанные рунами древних проклятий, явились из Хаоса, и окружили её. Эвелина взвыла – вращаясь вокруг неё, плиты сжимали кольцо, ломая её протянутые вперёд руки, пока наконец не превратились в подобную гробу тюрьму. С грохотом они рухнули на пол. Я ещё слышал, как она бьётся в них и кричит, но помочь ей не смог бы уже никто. |