|
Наконец, он, кажется, уехал, и Конрад мог сосредоточить свое внимание на часах на портике. За это время стрелка изрядно продвинулась вперед и показывала 18:45. Конрад сверил свои часы с часами на портике, решив почему‑то, что именно они показывают самое верное время, и поудобнее устроился, чтобы ждать того, кто их заводит. Он еще раз убедился, что все остальные часы на площади по‑прежнему показывают одну минуту после полуночи. Он покидал свой наблюдательный пункт лишь однажды и то на несколько минут, чтобы зачерпнуть воды из лужи на полу в ресторане и парой глотков утолить мучивший его голод. Прождав до полуночи, он наконец, спрятавшись за большим конторским столом, уснул. Его разбудил яркий свет солнца, заливающий контору. Встав и стряхнув пыль с одежды, он повернулся и увидел перед собой маленького седого человечка в старом заплатанном твидовом костюме. Старик смотрел на него своим колючим оценивающим взглядом, на его согнутой руке висело большое с вороненым стволом ружье с угрожающе взведенным курком. Давая Конраду время прийти в себя, он опустил стальную линейку, которой легонько постукивал по конторскому сейфу.
– Что вы здесь делаете? – запальчиво спросил он. Конрад сразу заметил, как оттянуты вниз набитые чем‑то тяжелым карманы его сюртука. – Собственно, я… – начал было Конрад, подыскивая слова. Чувство подсказывало ему, что это и есть тот человек, который заводит часы. И он сразу же решил, что ничего не потеряет, если скажет всю правду. – Я увидел идущие часы. Вон там. Я хочу помочь завести все часы в этом городе. Старик с интересом смотрел на него. У него было живое умное лицо. Он чем‑то напоминал птицу, даже складки под подбородком были, как у задиристого петуха. – И что же вы собираетесь сделать для этого? Конрад несколько опешил от такого вопроса. – Найти ключ, – наконец ответил он неуверенно. Старик недоуменно нахмурился. – Ключ? Всего один? Это делу не поможет. – Потряхивая железками в карманах, он, казалось, понемногу успокаивался. Какое‑то время они молчали. И тут Конраду в голову пришла счастливая мысль. Отвернув манжет своей сорочки, он показал старику часы. – Смотрите, на моих часах сейчас 7:45 утра. – А ну, покажите, – оживился старик и схватил Конрада за руку. Он внимательно осмотрел желтый циферблат. – «Мовадо‑суперматик», – произнес он как бы про себя, – военного образца. Отступив на шаг, он опустил ружье и окинул Конрада внимательным взглядом. – Хорошо, – промолвил он. – Небось, вы голодны? Они покинули здание и пошли вдоль улицы, ускоряя шаги. – Сюда иногда наезжают всякие, – заметил старик. – Зеваки или полицейские. Я видел вчера, как вы убегали. Вам повезло. Он мог убить вас. Они сворачивало с одной улицы в другую, и Конраду, следовавшему за стариком, то и дело приходилось подныривать под лестницы и огибать бесчисленные углы зданий. Старик все время придерживал руками свои тяжелые карманы, чтобы не болтались и не мешали быстро идти. Конраду как‑то удалось краем глаза заглянуть в них, и он убедился, что карманы старика набиты ржавыми ключами разной формы и величины. – У вас, должно быть, часы вашего отца? – спустя какое‑то время спросил старик. – Нет, деда, – соврал Конрад и, вспомнив все, что рассказывал Стэйси, добавил: – Его убили на рыночной площади. Старик сочувственно коснулся его руки. Наконец они остановились у одного из зданий, ничем не выделявшегося среди других, но как оказалось, в этом здании когда‑то был банк. Оглянувшись и окинув настороженным взглядом плоские фасады домов, старик направился к эскалатору. На втором этаже, за лабиринтом стальных решетчатых перегородок и бронированных дверей, в бывшем помещении машинописного бюро, стояла самодельная печурка и висел гамак. |
