Он, кажется, угодил в ловушку. Улыбаться ему совершенно не хотелось.

Эбби поцеловала пухлую щечку малышки.

– Вы ведь не интересуетесь детьми?

Детьми? С какой стати принцам интересоваться ими?

– Прошу прощения, но в мое университетское образование не входило изучение ухода за младенцами, – саркастически заметил он.

– Это очевидно. – Она сверкнула на него глазами. – Дети чувствуют, когда их ненавидят.

– Ненависть к детям мне не свойственна, – возмутился он.

– Да? – Эбби посмотрела на Брианну. – А вот она так не думает.

– Это неправда. Она мне… очень нравится.

– Неужели?

Он вошел в комнату.

– Эбби, я люблю детей. Дети – это основа жизни. Каждый ребенок – это звено в цепи, созданной Богом.

Кажется, он ее не убедил, так как она неодобрительно сверкнула на него глазами.

– Тогда подержите ее, пока я готовлю вам чай.

– Что?

Не успел он опомниться, как ребенок оказался у него на руках, а Эбби уже из коридора крикнула ему:

– Держите ей головку!

И вот он держит мягкое маленькое существо, закутанное во что-то пушистое, смотрит в темно-голубые глазки, которые в свою очередь внимательно и удивленно разглядывают его.

– Эй, привет, – сказал он. Кажется, Эбби что-то говорила про улыбку? Он улыбнулся. – Как дела?

Нижняя губка задрожала, а круглые глазенки наполнились слезами. Принц перепугался. Улыбка не сработала. Может, попробовать песню?

– Женщины умеют добиваться своего, – пробормотал он.

Крошечная девочка вздохнула, и плечики у нее затряслись.

– Ну-ну, не плачь. Посмотри на меня. Правда, смешно? – Он начал корчить забавные рожицы, но это не подействовало – девочка закрыла глаза, ротик у нее искривился, и она издала громкий вопль. – Нет-нет-нет. – Микаэль поскорее прижал ее к плечу, как это делала Эбби. – Все в порядке. Все в порядке. Никто тебя не обидит. – Он легонько похлопал малюсенькую спинку и заходил по комнате, бросая взгляды на ящик комода, служивший детской кроваткой. Положить туда ребенка он не решался, опасаясь, что сделает что-нибудь не так.

Малышка тихо плакала. А он… ему стало ее безумно жалко. Бедная кроха, она хочет к маме. И вдруг… Микаэль не мог понять, как это произошло, но… он запел.

Смешно. Он понятия не имел, что помнит все слова. Вероятно, сработало подсознание, но, как бы то ни было, он спел колыбельную до конца. И мало этого – раскачивался в такт. Что происходит? Он начинает другую, новую жизнь? А хнычущий младенец у него на руках тем временем начал успокаиваться, плач постепенно затих.

– Вы ее укачали.

Он поднял голову – в дверях стояла Эбби и улыбалась.

– Разве? – удивился он.

Девочка действительно больше не плакала. И этот маленький сверточек больше не казался принцу обременительной ношей. Наоборот – в душе его были задеты нежные струнки. Занятно.

Эбби приложила палец к губам.

– Давайте я ее уложу, – прошептала она и забрала у него ребенка. – Ваш чай на столе. Я сейчас приду.

В столовой Микаэль подошел к окну. Как странно он себя чувствует. Вероятно, все-таки не выспался и поэтому временами у него кружится голова. Но сюда он приехал не спать, а думать, искать способ, как разорвать помолвку со Стефани Холленбек и исхитриться при этом, чтобы семья не лишила его возможности унаследовать престол и не изгнала из страны.