- Я хочу его видеть... То есть его тело.

- Не советую.

- Может быть, убит вовсе не он.

- Господина Кормана опознали,- веско заявил сержант.

- Не можешь предъявить его тело?

- Могу. Идем, раз тебе охота. Морг здесь. И хорошо, что с утра не ел.

- Где здесь?

- В номере. Этот номер "Эдема" предусматривает все, что может понадобиться современному человеку. Включая многоконфессиональную церковь, родильную палату, искусственную матку для взращивания зародыша и морг.

Блестящий ящик выкатился из холодильника и раскрылся сам собою, ибо он был создан лишь для того, чтобы хранить и чтобы раскрываться, равнодушно демонстрируя содержимое. Голова Кормана в ореоле густых черных волос казалась почти живой. Запрокинутое лицо. Острый подбородок. Нос с горбинкой - горбинка у мертвеца сделалась чуть заметнее. Шея с острым кадыком. Широкие плечи, опять же худые, и руки очень длинные, покрытые густыми темными волосами. Но от ключиц до самого лобка тело имело вид освежеванной туши из мясной лавки начала двадцатого века - тонкие пленки красного на белых ребрах, ямина, прежде вмещавшая внутренности, и сероватая белизна позвонков под слоем запекшейся крови.

Платон отвернулся, пытаясь справиться с конвульсивными спазмами желудка. И кинулся вон из морга. Да, хорошо, что он не ел - желудочный бунт прекратился после нескольких глубоких вдохов.

- Зачем? - прошептал Платон, когда из морга неспешной походочкой вышел Дерпфельд. - Зачем его вскрывали? Неужто нет больше сканеров и...

- Тело нашли в таком виде.

- Где? В морге?

- Нет. В спальне. И никаких намеков на внутренности. Как будто их кто-то сожрал. И даже крови почти не было. Чистые простыни - лишь несколько капель вокруг...

- Его убили в другом месте, а тело перенесли, - Платон иногда почитывал детективы, все больше классику, про те времена, когда не было молекулярных анализаторов и детекторов правды в каждом полицейском участке. Ныне все загадки разрешаются сразу или не разрешаются никогда. Слишком тороплива жизнь: вчерашнее преступление становится фактом прошлого, разгадано оно или нет. Статистика говорит - раскрываемость семьдесят процентов. И значит, тридцать не раскроют никогда. Тридцать безнаказанных преступлений из ста - запланированы. Статистика неопровержима. Странно даже, что Дерпфельд копается с этим делом. Видимо, процент семьдесят еще не достигнут на Райском уголке - и это объясняет все.

- Может быть, и так. Но это "другое место" пока не найдено.

- Что нужно от меня? - Платон чувствовал себя совершенно раздавленным. Если бы Вил Дерпфельд попросил его сейчас признаться в убийстве Кормана, он бы это сделал.

- Думал, ты что-то можешь прояснить. Зачем же я тебя притащил на Рай? Чтобы ты только ахал и блевал?

- Я не блевал.

- Но собирался. Честно говоря, я сильно разочарован.

- Я тоже. Мне надо зайти в бар и выпить.

- Пей,- милостиво разрешил полицейский.- Ты же не арестованный. Но выпивка за твой счет. И еще вопрос...- Дерпфельд чувствовал, что свидетель сейчас мягче воска и не торопился выпускать добычу.- Как у Кормана было со здоровьем? Какие-нибудь хронические заболевания?

- Никаких... Насколько я знаю, конечно. Были травмы... В экспедициях всегда что-то случается... Но он тут же о них забывал. Впрочем, у него не было ничего серьезного. - Археолог напряг свою генетически уплотненную память.- Если не считать случая в замке Семи башен. Кормана завалило в подземелье и раздробило ногу. Доктор Ежевикин его заштопал. Симпатичный такой старикан. У него был один недостаток: он все время поучал нас по всем вопросам.

- Вы брали с собой доктора? В экспедицию - доктора?.. Это же безумные бабки!

- Доктор Ежевикин - искатель приключений.