– Почему не веришь, что у нас мусорку угнали? – орал один.

– Потому что это курам на смех! – отвечала Тия.

– Не, так оно и было, – вступил второй. – Молодой парняга, дает три штуки, оставляет свой пикап и договаривается встретиться здесь через час…

Тия вскинула брови.

– Совершенно незнакомый человек дает вам три тысячи баксов и уезжает…

– Все полусотенными! – закричал третий, размахивая пачкой купюр. – В каждой – тыща!

– Вы, парни, настоящие брехуны! – похихикала в платочек Тия.

– Не, мэм, мы не такие. От нас, может, и несет, но мы не трепачи.

Обладатель самой толстой пачки кричал громче всех:

– Да как на духу! Мы ж потому тута и глядим на ваши пляски! Не верите? Ладно, через четверть часа пошлите с нами на парковку, когда этот парень вернется!

– Может, и схожу, – сказала Тия.

Но потом ей пришлось развлекать столик с администраторами кабельного телевидения, и она пропустила момент, когда к залитому неоном стрип-клубу на громадном мусоровозе подкатил Твилли Спри. Он вылез из кабины, и один из парней в синих спецовках кинул ему ключи от пикапа.

– Что, ребята, все денежки растранжирили? – дружелюбно спросил Твилли.

– Нет, но уже скоро.

– И, наверное, каждый доллар окупился?

– Уж оно так!

Твилли пожал всем руки и распрощался.

– Погодь, дружище, пошли пропустим по пивку. Там дамочка желает с тобой повидаться.

– В другой раз, – сказал Твилли.

– Нет, ты пойми, она нам не верит. Думает, мы грабанули игральные автоматы или чё-то. Пойдем на минутку, скажи ей, все путем и ты забашлял нам, чтоб покататься на говновозе.

– Не понимаю, о чем вы, – улыбнулся Твилли.

– Э! А где мусор? Машина-то пустая.

– Правильно, – сказал Твилли. – На свалку везти нечего. Дуйте по домам, ребята.

– А куда он делся-то?

– Вам лучше не знать.

– О, господи! – прошептал один мусорщик приятелям. – Парень на хрен сдвинутый. И натворил какую-то хренотень.

– Нет, – успокоил Твилли. – Вам бы понравилось. Я уверен.

Он уехал, думая, как не прав доктор Бостон. Злость – не такая уж сложная эмоция.

– Она была вот как отсюда до буфета, – рассказывал Стоут.

– Зачем же тогда оптический прицел?

– «Лучше перебдеть, чем недобдеть» – девиз Дургеса.

На десерт Стоут заказал тортони и выковырял вилкой кусочки миндаля из мороженого, аккуратно выложив их по краю тарелки. Дези наблюдала за этим ритуалом привередливости и еще глубже погружалась в меланхолию. Когда Палмер занялся изучением счета, Дези прошла в дамскую комнату и смоченным бумажным полотенцем стерла помаду и косметику.