Тем временем Орлин боялась верить тому, что услышала.

– Вы можете это сделать? Как?

– Предполагая, что ты обратишься ко мне с подобной просьбой, пока ты шла по коридору, я посетил воплощение Ночи. Она позволила мне решить твою проблему по‑своему.

– Мой ребенок! – воскликнула Орлин, глаза которой сияли. – Неужели такое возможно?

– Тебе не придется делать ничего сверхъестественно сложного. Простого согласия с твоей стороны вполне достаточно.

– Согласия?

– Начинается, – подумала Джоли. – Он такой ловкач, я ненавижу, когда он проворачивает свои делишки, обманывая доверчивых простаков. Мне не следовало приводить сюда Орлин!

– В царстве смертных ты остановилась у сенатора Луны Кафтан, верно? У тебя с ней хорошие отношения?

– Да. Я ее племянница… или что‑то вроде того. Она очень добра.

– Она должна принять участие в определенном процедурном вопросе, который может причинить мне некоторые неудобства. Если ты попросишь ее отойти в сторонку…

– Я не вправе вмешиваться в политику! – запротестовала Орлин.

Сатана ласково улыбнулся:

– Послушай… ты меня неправильно поняла. Тебе и не следует ни во что вмешиваться, только попроси Луну оказать тебе небольшую услугу, чтобы ты помогла сыну – в соответствии с моей договоренностью с Нокс. Наверняка Луна ничего не имеет против твоего ребенка?

– Не вижу тут ничего страшного, – прокомментировала его предложение Вита. – Учитывая, что она может получить.

– Подожди, – мрачно предупредила Джоли. – Тебе еще не доводилось встречаться с такими ловкими мерзавцами, как Сатана!

– Мне казалось, ты его любишь!

– Конечно, люблю. Но я его и прекрасно знаю.

Орлин, потрясенная предложением, была готова согласиться, и тем не менее ее что‑то останавливало, она не доверяла Сатане.

– Нет, но…

– Насколько сильно ты хочешь помочь сыну? Я не предлагаю тебе добиться того, чтобы Луна умыла руки, ты только попроси ее, а она имеет полное право отказать. Вот на каком условии я готов организовать для тебя возвращение ребенка. Тебе нечего бояться, ты получишь его немедленно, и все твои трудности и испытания подойдут к концу.

Орлин вдруг поняла, что плачет.

– О Сатана, ради любви ко мне, о которой ты говорил, скажи по крайней мере правду! Я знаю, все совсем не просто, и не могу принять такое трудное решение, не понимая сути проблемы.

Сатана нахмурился:

– Справедливая просьба. Я не хотел вдаваться в подробности, которые тебя лишь расстроят. А правда заключается вот в чем: среди смертных возникнет критическая ситуация, и проблема будет решена одним голосом – голосом Луны. Если она не примет участия в голосовании, я одержу победу.

– А о чем идет речь?

– Самый важный вопрос нашего времени. Он, по правде говоря, решит, кто из инкарнаций станет обладать всей полнотой власти. Тебе известно, что именно к этому я и стремлюсь; на протяжении многих веков мне мешали получить желаемое, но сейчас наконец все станет ясно.

– А какое отношение имеет Луна к могуществу инкарнаций?

– Вижу, ты еще не поняла. Хорошо, буду с тобой неумеренно откровенен. Определенное количество людей пришли к выводу, что одна из инкарнаций выполняет свои обязанности недостаточно добросовестно. И потому будет проведено голосование, которое решит, следует ли объявить ее пост свободным – чтобы произвести замену. Для смертных важность данного вопроса заключена в том, что решающий голос принадлежит им. Если они единодушно признают, что инкарнация, о которой идет речь, не справляется со своей работой, тогда остальные инкарнации, договорившись между собой, выдвинут на эту должность нового человека.