Гарри попытался что-то сказать, но Ральф остановил его, положив ладонь ему на плечо.

— Этот континент набит сокровищами. Алмазы Кимберли и рядом золото Витватерсранда — кто бы мог подумать?

— Ральф! Я уже работаю на мистера Родса, — покачал головой Гарри.

Ральф вздохнул и долго смотрел в огонь, не говоря ни слова. Потом он вновь разжег погасший окурок и принялся спорить и уговаривать, приводя разумные и убедительные доводы. Через час, заворачиваясь в одеяло, он повторил свое предложение.

— Под началом Родса ты никогда не станешь сам себе хозяином, так и будешь мальчиком на побегушках.

— Ральф, ты ведь и сам на него работаешь.

— Я работаю по контракту: сам несу потери и сам получаю прибыль. Душу я ему не продавал.

— А я продал, стало быть, — хмыкнул Гарри.

— Гарри, присоединяйся ко мне: узнаешь, каково играть собственными картами, просчитывать свои шансы и отдавать приказы, а не подчиняться им. Жизнь — это игра, и играть в нее можно только одним способом — на полную катушку.

— Я — человек Родса.

— Придет время, и мы вернемся к этому разговору. — Ральф натянул одеяло на голову, и через несколько минут его дыхание стало мерным и глубоким.

Утром Гарри принялся ставить пирамидки из камней там, где требовалось пробить шурфы, и Ральф подивился продуманности, с которой инженер размечал местность, чтобы вновь наткнуться на жилу. К полудню Гарри закончил работу. Садясь в седло, Ральф прикинул, что близнецы доберутся из миссии Ками до лагеря дня через два, не раньше.

— Раз уж мы забрались так далеко, то не проехать ли нам на восток перед возвращением в лагерь? — предложил он. — Кто знает, что нам попадется на пути — вдруг найдем золото или алмазы.

Гарри помедлил в нерешительности.

— Мистер Родс наверняка уехал в Булавайо. Он просидит там как минимум месяц и даже не вспомнит о тебе, — настойчиво уговаривал Ральф.

Гарри задумался, потом на его лице расплылась улыбка — словно у школьника, решившего прогулять уроки ради набега на соседский сад.

— Поехали! — согласился он.

Путники продвигались неторопливо, останавливаясь у каждой речушки, чтобы промыть гальку, взятую со дна стоячих зеленых луж. Замечая коренную породу под речными наносами, они обязательно брали образцы. Они искали норы муравьедов и дикобразов, а также гнезда белых термитов, чтобы посмотреть, какие песчинки и камешки животные вырыли из почвы.

На третий день Гарри заметил:

— Мы нашли с десяток возможных месторождений. Больше всего мне понравились кристаллы бериллия — это верный признак залежей изумрудов.

Чем дальше они продвигались, тем больший азарт охватывал Гарри, но теперь они забрались очень далеко на восток, и даже Ральф понимал, что пора возвращаться. После пяти дней путешествия запасы кофе, сахара и кукурузной муки закончились, да и Кэти уже наверняка волнуется.

Они остановились, бросая последний взгляд на земли, которые пока придется оставить неисследованными.

— Какая красота! — пробормотал Гарри. — Ничего подобного я в жизни не видел. Как называются те холмы?

— Это южная оконечность холмов Матопо.

— Я слышал о них от мистера Родса. Кажется, матабеле считают их священными?

Ральф кивнул.

— Если бы я верил в волшебство… — Он осекся и смущенно хмыкнул. — Странное место эти холмы.

Отблески заката окрасили в розовый цвет гладкие склоны мрачных холмов на горизонте, а легкая дымка облаков, окутывающая вершины, загорелась желтоватой и пепельной красками.

— Где-то там есть потайная пещера, в которой жила колдунья, правившая всеми племенами.