Этюды с тенями на кирпичной стене, груды перьев, сбившиеся у берега озера Шейкер, эксперименты Мии с печатью на разных поверхностях — на кальке, на фольге, на газетах. Одна серия растянулась по всей стене — многонедельная съемка на ближайшей стройке. Сначала ничего, только бурый холмик на фоне бурой пустоты. Постепенно, кадр за кадром, холмик зеленел сорняками, покрывался косматой травой и прочей порослью, и наконец к макушке холмика цеплялся кустик. Позади холмика медленно рос трехэтажный бежевый дом — точно громадная зверюга выбиралась из-под земли. Фронтальные погрузчики и самосвалы возникали и пропадали, точно призраки, которые не подозревают, что на них смотрят. На последней фотографии бульдозер ровнял землю, выглаживал почву, расплющивал пейзаж — словно мыльный пузырь лопнул.

— Батюшки, — сказала миссис Ричардсон. — Это всё ваши?

— Иногда нужно поглядеть, как они смотрятся на стене. Тогда ясно, получилось ли. И ясно, какие мне нравятся.

Мия оглянулась на фотографии, будто на старых друзей — будто воскрешала в памяти их лица.

Миссис Ричардсон вгляделась в снимок угрюмой девочки в ковбойском костюме. Мия щелкнула ее на параде по дороге в Огайо.

— У вас замечательный портретный дар, — сказала миссис Ричардсон. — Надо же, как вы ее уловили. Почти в душу ей заглядываешь.

Мия ничего не ответила, но кивнула, — это из скромности, решила миссис Ричардсон.

— Вам бы заняться портретами профессионально, — посоветовала она. Осеклась. — Я не в том смысле, что вы не профессионал, разумеется. Но может, в студии. Или на свадьбах и помолвках. За вами гоняться будут. — Она обмахнула рукой фотографии на стене, точно они лучше объяснят ее мысль. — Более того — может быть, вы сделаете портреты нашей семьи? Я вам, разумеется, заплачу.

— Может быть, — сказала Мия. — Но с портретами беда в том, что надо показывать людей, какими они хотят выглядеть. А я люблю показывать людей, какими их вижу я. Скорее всего, в итоге я нас всех только расстрою.

Она безмятежно улыбнулась, и миссис Ричардсон не нашлась с ответом.

— А ваши работы продаются? — спросила она.

— У моей подруги галерея в Нью-Йорке, кое-что она продает. — Мия погладила одну фотографию, пальцем обвела изгиб проржавевшего моста.

— Тогда я хочу купить, — сказала миссис Ричардсон. — Более того, я настаиваю. Если не поддерживать наших художников, как им творить великое искусство?

— Это весьма великодушно.

Взгляд Мии на мгновенье скользнул в окно, и миссис Ричардсон уколола досада — как-то вяловат отклик на ее филантропию.

— И финансово вы справляетесь? — спросила она. Мия верно трактовала это как вопрос об аренде квартиры и своей способности за нее платить.

— Мы всегда справлялись, — ответила она, — так или иначе.

— Но ведь наверняка фотографии продаются не всегда. Не по вашей вине, разумеется. А сколько обычно стоит фотография?

— Мы всегда справлялись, — повторила Мия. — Если надо, я подрабатываю. Уборщицей в домах, поваром на кухне. В таком духе. Сейчас на полстав