— А, мисс Джеллико… Она очень мила, не правда ли? Ричард про себя досчитал до десяти. Это было чертовски знакомо, словно он разговаривал с Самантой в первые дни их знакомства. Возникал вопрос: он вел игру один? Может, позволить этому негодяю понять, что его обнаружили?

— Да, это так, — медленно проговорил Ричард. — Почему бы нам, не отойти в сторону, и я дам вам возможность сделать такие фотографии, каких не будет ни у кого из других репортеров?

— Вы мне делаете предложение, мистер Аддисон? Потому что я не…

— Рик, — раздался у него за спиной резкий голос Саманты, и ее рука легла ему на локоть. — Могу я отвлечь тебя на минуту?

— Конечно. — Бросив последний, суровый взгляд на блондина, Ричард позволил Саманте провести его через маленький магазин подарков и вывести на посыпанную гравием стоянку.

— Что происходит, черт возьми? — спросила она.

— Почему ты мне не сказала?

— А разве я не могу поговорить с кем угодно, кто имеет отношение к мужскому полу, без того, чтобы ты не набрасывался на меня? Так не пойдет.

— Кто он?

— Ты меня слышишь? Я не…

Ричард схватил ее за руку и резко притянул к себе:

— Он вор, я это понял. И я понял, что ты знаешь его. Так кто он? И не надо играть со мной, Сэм!

— Тебе надо успокоиться, — огрызнулась она, пытаясь вырвать руку. Он отпустил ее, понимая, что ощущение того, что она в ловушке, порождает в ней панику. — Да, он вор. Ты ожидал, что я объявлю об этом во всеуслышание? Ты мог бы дать мне каких-нибудь пять минут. Но нет, ты прешь вперед, словно дрянной упрямый бык! Наверное, я должна поблагодарить за то, что ты не свалил кого-нибудь с ног.

— Не надо…

— Что «не надо»? — перебила его Саманта, глядя ему прямо в лицо. — Ты взваливаешь все на себя или это остается моей работой? Я ведь помню, как ты говорил, что я заработала и заслужила это право. Если бы ты определил, что я могу выполнять эту работу только до того момента, как что-либо случится, у нас с тобой возникли бы проблемы.

Ричард судорожно вздохнул. Она совершенно права. Он предоставил ей возможность делать все, что она считает нужным, а сейчас попытался отнять у нее это право. Она была с рацией и, честно говоря, уже могла сказать Крейсону, чтобы он не спускал глаз с этого ирландского визитера.

— Приношу извинения, — сказал он, глядя на гравий. В течение нескольких секунд Саманта хранила молчание.

— Ладно. Он под моим надзором, и я предупредила его, чтобы он не возвращался сюда. Он знает, что он в поле моего зрения, и я сомневаюсь, чтобы он попытался что-то предпринять. — Саманта ткнула пальцем ему в грудь. — А ты должен мне старый добрый американский гамбургер. Идет?

Его жизнь коренным образом изменилась за последние восемь месяцев. Раньше, до Саманты, он никогда ни за что не извинялся, никогда не отступал и, конечно, никогда не признавал поражения. А если они оба будут вести себя агрессивно, то, вероятно, в конце концов, убьют друг друга. И поэтому он отступил.

— Идет.

Она одарила его беглой улыбкой и поцеловала в щеку.

— Я возвращаюсь внутрь. Будь спокоен!

Все еще, тяжело дыша, Ричард наблюдал за тем, как она проскользнула внутрь помещения. И тут ему в голову пришли две мысли: во-первых, в ее кармане оставался бриллиант, и, вероятно, он слишком поспешил с заключением, что проклятых бриллиантов не существует. А во-вторых, она так и не назвала имя этого ирландца.

Глава 6

Пятница, 4.