|
Синеглазый. Горбоносый. С небольшим походным топориком в руках. Гном. Английский гном. Два года, считай, их не видел, с весенней ярмарки в Дарлингтоне. Он деловито вытер лезвие о рубаху безголового трупа, убрал топор в чехол на боку – и, пройдя десяток шагов, встал прямо передо мной. – Ты помог мне. – Забавно, но при почти двойной разнице в росте я не чувствовал, что смотрю на гнома сверху вниз. – Ну-у… помог. – Почему? – Ну-у… так уж вышло, – вряд ли имеет хоть какой-то смысл пытаться объяснить ему тонкости наших взаимоотношений с шайкой Белоглазого. – Вышло. – Гном, чуть наклонив голову вправо, прошелся по мне взглядом сверху вниз и обратно. – Вышло так, что я теперь твой должник, человек… или не-человек? – Частично человек, – буркнул я. Текущую в моих жилах кровь великанов скрыть, мягко говоря, трудно. Должник… интересно, удастся ли выцарапать из этого должника хотя бы долларов тридцать? – Имя мне Торк. – Последовавшая пауза была явно предназначена для меня. – Большой имя мне, – пробормотал я. – Да, маленьким тебя не назовешь, – удивительно, но, произнося эти слова, гном даже не улыбнулся. А вот взгляд его стал другим… более… оценивающим, что ли? – На берег этот я впервые ступил сегодня… – медленно произнес Торк. – Места здешние не знакомы мне. – Да уж будь они тебе знакомы, – я и не пытался сдержать усмешку, правда, получилась она кривоватой, – ты бы навряд ли выбрал себе такую дорогу. – Здесь, – Торк мотнул бородой в сторону лачуги Паркера, – живут те, кто не любит гномов? – Здесь, здесь, здесь… – я последовательно указал направо, прямо, налево и себе за спину, – живут те, кто не любит гномов, эльфов, орков, троллей, великанов и людей. Особенно – людей. Здесь не любят никого. Даже самих себя толком. – А ты, – с интересом спросил гном, – тоже не любишь даже себя? Я пожал плечами. – Я ведь живу здесь, корот… гном. Торк отступил на шаг. Вновь скользнул по мне взглядом вверх-вниз. – И не желаешь переселиться куда-нибудь в еще? Он так и сказал– «в еще». – Гном, – вздохнул я. – Один раз я уже попытался переселиться. За океан, в страну бескрайних возможностей для молодых и сильных. А из-за… но вышло так, что возможности эти для меня пропали еще на полпути. Вот ведь… стоило сказать – и руки ожгло холодом, словно кандальное железо вновь коснулось кожи. Я потер запястье, и этот непроизвольный жест наверняка кое-что подсказал внимательно наблюдавшему за мной коротышке. – Слышал я, что эта страна весьма велика, – заметил он. – Неужели… – Я, как ты видишь, тоже не маленький, – перебил его я. – И бесследно раствориться среди людей мне так же трудно… как человеку среди гномов. А вот сейчас улыбнулся гном. – Скажу я тебе, Большой, – с ноткой торжественности произнес он. – Что не подозреваешь ты, насколько легко спрятаться человеку среди гномов. Разумеется, – добавил он. – Если гномы захотят ему в этом помочь. |
