|
Разумеется, – добавил он. – Если гномы захотят ему в этом помочь. И совершенно по-человечески… подмигнул мне. Думаю, грохот моего сердца сейчас можно было расслышать за три квартала. А остатков самообладания хватило лишь на то, чтобы опереться спиной о стену. – Если… захотят… – Я, Торк, – голос гнома звучал на удивление негромко… обыденно, – сын Болта, сына Шкоута, от имени и по воле Клана Дальних Весенних Пещер Белой Горы предлагаю тебе, именуемый Большим, стать другом Клана. Принимаешь ли ты наш дар? – Да, – выдохнул я. А потом вспомнил – Молли! А еще мигом позже вспомнил, как сидел рядом с ней, когда она металась в бреду, и раз за разом, час за часом пересыпал из ладони в ладонь горсть медяков… за которые любой мало-мальски приличный маг не взялся бы исцелять даже блоху. Если… если я вырвусь сам, то смогу, обязательно смогу вытащить и ее! Остаться же… – Да, – повторил я. – Я принимаю твой… ваш дар. И, Торк… – Что? – Имя мне… – глупо, но я с трудом заставил себя произнести эти слова. – Меня зовут Тимоти Валлентайн. 1863, пригород Парижа, Гарри и Салли «Я появился как раз в нужном месте и в нужное время», – довольно констатировал Гарри. Добиться этого было не так-то просто – зато теперь ему, по сути, оставалось лишь наслаждаться зрелищем, ни о чем особо не беспокоясь. «Париж стоит мессы», – заявил как-то раз один король. Или ему заявили – этого Гарри в точности припомнить не мог. Но как бы оно ни было – Гарри был категорически не согласен с Генрихом Наваррским. Париж не стоил мессы… точно-точно, этот никчемный городишко, по мнению Гарри, и пяти центов не стоил. Мнение Салли на сей счет было несколько иное. Впрочем, он всегда был дальновиднее – и эта встреча исключением не стала. Высокий и худощавый уроженец Кентукки – без особого труда, как шутили его приятели, могущий спрятаться за телеграфным столбом, – Гарри был весь, до кончика пера на шляпе, покрыт серой дорожной пылью, которую он с самого утра старательно перемешивал сапогами. А Салли ехал мимо него верхом… следовательно, глядел сверху вниз и вообще имел более широкие возможности по части кругозора. Ехал Салли верхом на шесте, а деготь и перья составляли не только его одежду, но и все остальное как движимое, так и недвижимое имущество. Прочее было конфисковано добрыми парижанами. Благодаря этому Салли твердо знал, сколько стоит город Париж, штат Огайо, и был весьма сильно настроен взыскать с этого города полную стоимость конфискованного… в десятикратном, а лучше – в тридцатикратном размере. Когда-нибудь. Должны же когда-нибудь и для него наступить лучшие времен… а-а-а, плюх! – Они ушли? – Ушли, – подтвердил Гарри. – Ну и долго ты собрался здесь валяться? – куда более раздраженным тоном осведомился он десятью минутами позже. – Пока ангел не вострубит! – провозгласили из канавы. Гарри коротко хрюкнул. – Думаю, – ехидно сказал он, – лежа в этой канаве, ты дождешься разве что армейского вербовщика. – Тоже неплохо, – отозвался Салли. – Мой кошелек нуждается в пополнении, а сто монет… – Твой кошелек нуждается в появлении! – перебил его Гарри. |
